Сегодня многим кажется, что нации и, следовательно, национализм существовали всегда. В первом приближении под национализмом, чаще всего подразумевается деятельная любовь к своей нации, сопряженная с безразличием, терпимостью или нелюбовью к т.н. "чужой” нации. Национализм сегодня, в отличие от христианства или ислама, по степени своей распространенности, явление всемирное, но, подобно религии, так же иррационален и преходящ. Многим очень трудно смириться с мыслью, что нации и национализм возникли сравнительно недавно на почве исторических, т.е. конкретных объективных и субъективных предпосылок. Он стал насаждаться в умы простолюдинов там и тогда, где и когда рынок, как форма экономических отношений между людьми, стал капиталистическим. Антропометрические, лингвистические, пигментационные и т.п. различия между детьми Евы существовали ВСЕГДА, но национализм начал насаждаться заинтересованными лицами вполне сознательно в определенную эпоху с целью замены религиозного фанатизма национальным "патриотизмом”. Огромный вклад в этот процесс сделали буржуазные "учебники” истории. В демократической стране националист №1 это... школьный учитель истории, преподающий по рыночным учебникам, ибо для возникновения национализма, помимо объективных предпосылок, необходимо, чтобы в сознание человека с ранних лет укрепилось убеждение в том, что быть представителем "своей” нации более почетно, чем быть представителем, не дай бог, другой нации. Тот факт, что националисты иногда еще и молятся, никого не должен вводить в заблуждение. Кашу маслом не испортишь. Но две мировые войны, развязанные в ХХ веке под националистическими, а не под религиозными лозунгами, доказывают начало заката религии, как властительницы умов простолюдинов. Изживать единобожие из сознания людей как идейную основу феодальной формы порабощения, буржуазия начала еще в XVI веке, "спонсируя” кальвинизм и протестантизм, как идеологию освобождения государства от религиозной опеки ради концентрации всей полноты государственной власти в руках крупнейшей буржуазии. Буржуа, приобретшим реальную экономическую власть над обществом, необходимо было заменить в умах людей внешнюю мотивацию, т.е. мистически обусловленную покорность "помазанику божию”, внутренним побудительным мотивом к массовому наемному рабству, основанному на видимой этнической схожести людей, проживающих на одной территории, с целью поддержания острой конкуренции между группами пролетариев разной "национальности”. Если религиозность зиждется на любви к богу, усиленную страхом перед адом, то национализм представляет собой разновидность полигамии, когда обыватель искренне влюблен во всю "свою” нацию и поэтому, как Дон Кихот, сам себя ведет на смерть во имя любимой "дульсинации”. Как и религия, национализм представлен, как минимум, двумя типами его носителей. С одной стороны, эгоисты-олигархи, не верящие ни в бога, ни в черта, ни в нацию, любящие только себя и свой доход, НО насаждающие любовь к нации в умы ДРУГИХ людей. С другой стороны, десятки миллионов обывателей, искренне полюбивших свою нацию и умирающих за нее в войнах, умножая доходы. Сегодня, пожалуй, только РКРП пытается обратить внимание масс на то, что "национализм” вождей есть сознательная спекуляция большинства политиков на исторической недообразованности значительного количества обывателей. Отсюда и благоволение демократов к русской "национальной” символике монархического содержания. Национализм же "низов”, как неоднократно демонстрировала история, есть искреннее, массовое акцентированное умопомрачение. Национализм масс - яркий пример могущества пропаганды, когда платным "националистам” удается погрузить большинство общества в состояние психоза единения эксплуатируемых во имя удовлетворения потребностей... эксплуататоров. Национализм есть форма союза угнетенного со своим тираном во имя усиления гнета над собой же, вплоть до добровольного отправления себя на очередную бойню во имя процветания "нации”. Стадность чувств, мыслей и действий низших слоев рыночного общества по отношению к "своей” нации , т.е. национализм, возник тогда, когда буржуазии, пришедшей к власти на какой либо территории, удалось убедить ее население в том, что оно не просто население, разделенное на богатых и бедных, униженное тиранией своей буржуазии и, следовательно, социальным неравенством, а именно единая "нация” воров и обворованных, которая должна защищать "свои” границы от другой "нации”, "не жалея живота”... тех, кто верит в мифы о "единой нации”. Национализм развивался по мере того, как буржуазии удавалось облечь биологическое и исторически сложившееся языковое СХОДСТВО и территориальную ОСЕДЛОСТЬ отдельных групп людей в государственную, т.е. насильственную форму обособления от иноязычных этносов. Уже во время первой мировой войны государственно-национально обособленные христиане загонялись в армию и истребляли друг друга как бешенных собак. Так утверждал себя стихийный буржуазный материализм, о котором в СМИ сегодня не принято говорить вслух. Границы королевств и царств, многократно менявшие свои очертания при феодализме, в эпоху тирании буржуазии были объявлены национальными, и священными. На поверхности суши столбами и колючей проволокой наносилась линии, несуществующие в природе и потому прикрываемые вооруженными силами, вплоть до строительства циклопических линий Мажино, Маннергейма, Арпада и т.д. Однако, как только соотношение экономических сил в мире менялось, то и "священные” границы СИЛОЙ переносились на новые места и объявлялись еще более "национальными”. В этом случае предприниматели стран-победительниц обмывали шампанским новые границы СВОИХ национальных рынков, определенные, например, Версальским "мирным” договором, а рядовые националисты-победители, искалеченные войной, пополняли армию... безработных. 2. Национализм с теоретической точки зрения. Ничего кроме смеха не вызвало бы у людей определение, в котором о помидоре было бы сказано только то, что он, например, красный. Бесплодность односторонних определений очевидна. Как учил Ленин, только при максимально возможном охвате всех объективных и субъективных сторон, связей и опосредований, относящихся к данному явлению; только в диалектическом единстве и борьбе противоположностей, породивших данное явление; только в связи с "саморазвитием” исследуемого явления; только в связи с учетом всей общественной практики в области данного вопроса и только при конкретно-историческом подходе к изучаемому явлению можно дать научно состоятельное определения (См.:ПСС,Т.42,С.290), понять СУЩНОСТЬ феномена нации и вытекающих из него национализма и нацизма. Профессора застойных наук избегают анализировать марксизм в той части, в которой утверждается, что нации есть продукт капитализма. В лучшем случае бегло произносится как "пароль”, что нации есть продукт капиталистического рынка, но не более того. Человек среднего уровня развития, всегда "знавший”, что он, прежде всего, армянин, еврей или русский, испытывает душевные муки, если ему сообщают, что когда-то ни армянской, ни еврейской, ни русской НАЦИИ не существовало. А ведь очень часто единственным "достижением” индивида является именно его принадлежность к одной из "великих наций” и... ничего более. Многих угнетает мысль, что они состоят на 80% из... воды. Им, как и верующим, "знающим”, что, помимо праха в них заключена бессмертная душа, гораздо приятнее жить, сознавая, что помимо воды в них содержится... национальность. Большинство людей сами знают об истинной цене своих мирских званий и чинов, т.е. насколько они действительно ученые, полководцы или художники. Но невежественного человека очень возбуждает, когда он ощущает себя земляком, например, Давида Сасунского, Моисея или Александра Невского. Ему кажется, что частичка их величия распространяется и на него, что Александр Невский знаменит, прежде всего, потому, что русский, а Моисей, не потому, что водил иудеев 40 лет по пустыне, а потому что иудей. Людей мало смущает то обстоятельство, что австралийские аборигены, прожив на Земле столько же миллионов лет, сколько и "украинцы”, "чеченцы” и "эстонцы” на вопрос: "Как называется ваша нация?”, отвечают: "Кенгуру”, что в переводе с языка аборигенов означает "Я вас не понял”. Там, где нет капитализма, там нет и нации, поскольку нет традиций использования большинства населения в интересах кучки эгоистов одноименного этноса. Сегодня, например, в Израиле прибыль с еврея-пролетария дерет еврей-буржуа, а в России патриоты разворачивают борьбу за то, чтобы прибыль с русского работяги драл русский же мироед. В современной коммунистической литературе достаточно часто используется определение нации, данное Сталиным в работе "Марксизм и национальный вопрос”. Однако многие забывают, что это определение, как и все иные марксистские определения нации, есть конкретно историческая "ступенька” в "лестнице” познания сущности нации и объективных предпосылок неизбежного... исчезновения данного феномена. Цитирующие определение Сталина, забывает, что оно должно рассматриваться в диалектическом единстве с положениями "Манифеста коммунистической партии”, гласящими, что при коммунизме НАЦИОНАЛЬНОЕ ДЕЛЕНИЕ ЛЮДЕЙ ИСЧЕЗНЕТ, и что У ПРОЛЕТАРИЯ, при капитализме, НЕТ ОТЕЧЕСТВА, но есть постоянно подогреваемая СМИ иллюзия его наличия. Без учета этих обстоятельств у людей возникает ощущение, что признаки нации носят внеисторический характер и не привязаны жестко к периоду глобализации капиталистического рынка. Для диалектика-материалиста национальность пролетария явление номинальное, хотя миллионы пролетариев говорят с буржуазией на одном языке, проживают с ней на одной территории, действуют в рамках одной и той же экономики, имеют единые культурные корни и т.д. Но реальное положение каждого пролетария в обществе таково, что ему не холодно и не жарко от того, что его называют британцем, японцем, греком или турком. Сегодня многие турки живут в ФРГ, во Франции и говорят, соответственно, на немецком и французских языках, поскольку выжить в "любимой” Турции, в среде родных турок, зачастую просто невозможно. Москва переполнена людьми кавказской национальности, не так давно на митингах в Ереване, Тбилиси и Баку, называвших русских оккупантами и свиньями. Теперь многие из митинговавших спасаются от голода в ненавистной России. Как говорится, национальная гордость - вещь, конечно, сладостная, но не на пустой желудок. Почему же у пролетариев нет отечества ? Да потому, что земля, недра, заводы, дороги, жилье и т.д. в рыночной экономике принадлежат ТОЛЬКО национальному меньшинству, предпринимателям и тщательно (при помощи полиции и тюрем) отчуждены от большинства "нации”. Пролетарии потому и нанимаются к предпринимателям на работу, что у пролетариев НИЧЕГО нет, кроме рабочих рук. Даже если у рабочего сегодня есть квартира и кондиционер, как только пролетарий потеряет работу, то он лишится квартиры и выбросит "кондишен”, поскольку под мостом, где он будет прозябать, пока вновь не получит работу, прохладно и без него. Иными словами, отношения между людьми по принципу "частная собственность”, лишает БОЛЬШУЮ массу "нации” какой бы то ни было РЕАЛЬНОЙ части отечества, в то время, как меньшая, хищная часть "нации”, РЕАЛЬНО и монопольно владеет землей отечества и распоряжается ею по своему ЧАСТНОМУ усмотрению, откровенно поплевывая на то, что скажет "голозадая” (как выразился однажды олигарх Березовский) часть нации. Тем не менее, слово "нация” используется буржуазными СМИ именно для того, чтобы создать в умах пролетариев иллюзию, что обе эти части (и хищная, и "голозадая”) образуют горячо любимую нацию. Спекуляция на "национальности” человека оказалась столь удачным изобретением, что слово "нация” до сих пор волшебным образом объединяет эксплуататоров и эксплуатируемых надежнее, чем слово "христиане” примиряет рабов и господ "во Христе”. Возникает якобы противоречие между определением Сталина и положением "Манифеста”. С одной стороны, нация существует ОБЪЕКТИВНО и имеет определенное количество отчетливых признаков, позволяющих судить в каждом конкретном случае о том, с чем мы имеем дело: с нацией, с народностью или племенем, а с другой стороны, победа коммунизма ведет (страшно подумать) к исчезновению деления человечества на нации. Но, как показала историческая практика, спекулятивный термин "нация” используется буржуазными пропагандистами не только для сплочения населения страны вокруг "национальной” идеи и оправдания национальных воров перед лицом национально-ограбленных. Предназначение слова "нация” состоит в сплочении населения вокруг идеи ограбления других, как правило, слабых, неполноценных народов или, на худой конец, вокруг идей защиты уже награбленного от молодых "наций”, только выходящих на путь воровского, т.е. национального самосознания. Определение нации, данное Сталиным, безукоризненно, но многие вырывают его из контекста и не обращают внимания на то, что Сталин дает это определение не педантизма ради, а в связи с необходимостью выявления реальных соотношений исторических форм этнических общностей, выделяя, в конечном итоге, ГЛАВНОЕ, подводя читателя к научному пониманию причин возникновения наций угнетающих и наций угнетенных, наций, народностей и др. этнических групп. Для оппортуниста различие определений "нация”, "народность”, "племя” есть рутинный факт, подобно тому, как в других отраслях знаний классифицируют, например, различные минералы, образовавшиеся в результате случайных процессов, подобно голубым, черным и желтым алмазам. Отсутствие некоторых стандартных признаков наций у отдельных этнических групп пытаются представить, как случайное стечение обстоятельств, природной отсталостью данного этноса, дескать, так уж ненароком вышло, что у одних сегодня нет собственной письменности, у других нет единой территории, у третьих государственности и т.д. Буквоеды, установив подобные, лежащие на поверхности факты, с видом самой премудрости заявляют, что при полном наборе признаков мы имеем дело с нацией, а при отсутствии каких-либо из этих признаков мы имеем дело, например, с народностью. На самом деле современная и языковая, и территориальная, и государственная кастрированность отдельных этносов является продуктом предыдущих этапов классового угнетения, колониального владычества, например, западно-европейских феодальных государств в Азии, Африке и Латинской Америке, американского рабовладения, английской работорговли, российского империализма и т.д. Подобно тому, как римская империалистическая политика эпохи рабовладения на многие столетия превратила иудеев в сугубо кочевой народ, подобно тому, как турецкая империалистическая политика рассеяла массу армян по планете, подобно этому имперская политика европейских стран отняла у одних народов язык, сделав их, например, "франкоязычными”, у других территорию, у третьих религию, а затем объявила свои буржуазные преступления естественным и всегдашним состоянием этих народов, следствием их природной неполноценности. Долгие столетия для обывателя "полноценных” воровских наций, например, англичан, было естественно расстреливать "неполноценных” восставших индусов. Иными словами "полноценные” нации существуют именно потому, что они СИЛОЙ отняли у других народов и узурпировали полный набор признаков нации, не позволяя развивать эти же признаки нации у других народов. Именно по этой причине сегодня американская "нация” держит во всех океанах 15 атомных ударных авианесущих групп, бомбит Китай, Корею, Вьетнам, Египет, Ирак, Ливию, Судан, Сомали, Афганистан, Гренаду, Панаму, Югославию... Военное превосходство в буржуазном обществе, есть решающее обстоятельство в споре о том, является данный этнос нацией или нет. Только пушками буржуазная нация может "доказать” свое право сохранить весь набор ее признаков. Количество признаков "нации” убывает пропорционально уменьшения ее военно-экономического потенциала. Поэтому, с научной точки зрения, национализм есть явление гипнотически-наркотического характера. Он реален настолько, насколько существует потребность класса буржуазии в расширении персональных рынков сбыта и источников сырья и виртуален в сознании каждой единицы пушечного мяса. Национализм, литературно и политически оформленный, нужен буржуазии лишь для надежного возбуждения ВНУТРЕННИХ мотивов у своего НАЦИОНАЛЬНОГО "пушечного мяса”, чтобы оно, это "мясо”, на первых порах войны за интересы "своей” национальной буржуазии, отдавало свои жизни без понуканий, а противника убивало с воодушевлением. Равенство наций националист признает только временно, когда хочет использовать ударную силу нескольких наций для разгрома конкурирующей нации. После победы над нацией-аутсайдером начинается грызня между бывшими союзниками. Таким образом, и вопрос о национализме может быть рационально понят только диалектически. Нация существует реально и, в то же время, она виртуальна, т.е. коренится лишь в сознании субъекта достаточно низкого уровня развития общественного сознания. Выделить в субъекте его национальность объективно, как, например, группу крови, невозможно, потому, что "нация” слово, принятое для обозначения определенной исторически преходящей формы общественных ОТНОШЕНИЙ, возникающих между людьми по поводу раздела мира на отдельные рынки. Объективным является деление мирового хозяйства на отдельные рынки, объективным является устойчивое проживание людей на определенной территории, объективным является различие в уровнях развития производительных сил на разных территориях и т.д., но все эти объективные отношения и различия получили иррациональное, мистическое субъективное оформление в виде "нации”. И слово "нация” начинает работать на буржуазию, вынуждая наиболее экзальтированных земляков проливать моря крови во имя удержания и расширения рынков для своих расчетливых хозяев. То же самое происходит и в религии. Объективно люди живут на разных территориях, объективно по-разному ведут хозяйство, но то, что они, на радость феодалам, сами себя когда-то посчитали христианами, кришнаитами или мусульманами, явление исключительно субъективное, выбранное добровольно или навязанное мечом, и потому, по мере роста качества мышления людей, устранимо, как любое заблуждение. Национализм и его порождение - фашизм всех оттенков как форма спекуляции буржуазии на невежестве людей - будет существовать, порождая локальные и мировые войны между буржуазией, до тех пор, пока объективно существует буржуазия, а ее существование субъективно будет облегчается феноменом единой "нации” в обыденном массовом сознании. Холокост был и будет естественным продолжением рыночной демократии (горячо любимой россиянами демократической национальности), сколько бы националисты не пытались на словах отделить одно от другого. Невозможно укрепить свой национальный рынок, не сузив рынок буржуазии другой нации, не возбудив в ней потребности поднять земляков на "оборону Отечества”. Расползание ядерного оружия по планете продолжается и после падения СССР и ничем, кроме как наступлением рынка на мировую культуру, эту тенденцию невозможно объяснить. В ту эпоху, когда население планеты в большинстве своем не умело читать, было безопасно писать правду о природе национализма. Империализм "своей нации” не вызывал чувства стыда даже у таких господ, как Каутский или Плеханов. В эту эпоху будущий главнокомандующий войсками Антанты, Фош, по-солдатски прямолинейно, не смущаясь, писал:
"Война - это коммерческое предприятие нации, интересующее НАЦИОНАЛИСТОВ более, чем в прошлом, и потому сильно возбуждающее страсти отдельных лиц. Чего мы все ищем? - спрашивал читающих демократов Фош и сам же отвечал, - рынков для торговли, промышленности, которая, производя больше, чем может сбыть, постоянно угнетена возрастающей конкуренцией. Ну, вот ей и добывают рынки, под гром орудийной пальбы” (Фош Ф. О принципах войны. с.17.)
