 Cегодня в России при политической пассивности основной массы трудящихся огромное количество организаций призывает к борьбе против существующего режима. При этом предлагаемая альтернатива рисуется порой очень невнятно. «Западная демократия», «великая русская империя» существуют в качестве пустых лозунгов, рассчитанных на дешевую популярность среди не слишком грамотных народных масс. Для буржуазных сил, рвущихся к власти, это естественно – составлять программу из громких и щедрых обещаний, которые никто не собирается выполнять. Именно такими обещаниями они завоевывают массы и приходят к власти, чтобы продолжать политику своих предшественников.
Буржуазия, поднимая народ на борьбу со своими конкурентами, находящимися при власти, одновременно стремясь, чтобы ее господство не было поставлено под сомнение, вынуждена апеллировать к стихийному недовольству, к эмоциям, а не к разуму людей. Потому что всякий более-менее грамотный наемный работник понимает, что господа, воюющие за «честные выборы» – братья-близнецы тех, кто эти «честные выборы» организовал, вызвав недовольство конкурентов, и от смены шила на мыло трудящиеся не получат ничего, сменив лишь цвет ярма на своей шее. Однако, к сожалению, зачастую в этом плане мало чем отличаются от буржуазной оппозиции и некоторые организации, позиционирующие себя в качестве «левых» и коммунистических. Мы вынуждены это констатировать, наблюдая за действиями тех, кто провозглашает своей целью борьбу за социализм, однако своими реальными действиями лишь отдаляет его победу.
Марксизм – это не просто политическая идеология. Это наука, основанная на объективных законах существования и развития общества. В этом плане она в корне отличается от различных ненаучных теорий, провозглашающих своей целью «социальную справедливость». Такие теории порождаются стихийным протестом народных масс против условий окружающей действительности. Причем вместо научного анализа существующего строя, идеи справедливости просто приспосабливаются под окружающую действительность, задачей ставится фактически не преодоление ее, а создание чего-то более справедливого на основе существующих общественных отношений.
Не имея, в отличие от марксистов, под своей идеологией научных оснований, немарксистские социалисты, несмотря на свою зачастую искреннюю борьбу за «счастье народа» (в их понимании), в конечном счете, всегда ведут трудящихся к поражению. В определенный исторический момент у марксистов могут совпадать с ними тактические цели (подобно тому, как большевики заключили в 1917 г. недолговечный союз с левыми эсерами), но сущность неизбежно оказывается разной. Уже при своем появлении марксизм вынужден был противостоять различным «социалистическим течениям», обещавшим трудящимся справедливость путем различных утопических проектов или «облагораживания» капитализма.
Уничтожение Советского Союза, реставрация капитализма в бывших советских республиках имели своим результатом и падение культурного уровня широких народных масс. Упадок образования, насаждение различных антинаучных концепций не могли не отразиться на сознании трудящихся. Неудивительно, что даже те из них, кто понимает необходимость борьбы против капитализма, по своей неграмотности оказываются в стане различных мелкобуржуазных группировок, «пушечным мясом» всякого рода недобросовестных деятелей, для которых социалистические идеи – это товар для торговли на политическом рынке, трамплин, с помощью которого они хотят пробиться в буржуазную «элиту». Недавние события, связанные с «белоленточными» протестами за честные выборы, явили нам яркий пример подобного «вождя» во главе невежественных адептов.
Сергей Удальцов начинал свою политическую карьеру в рядах партии «Трудовая Россия», которую возглавляет Виктор Анпилов. В 1996 г. Анпилов был исключен из Российской коммунистической рабочей партии (РКРП), уведя с собой из партии «красно-коричневую тусовку» своих поклонников. Сторонники Анпилова (в основном они были сконцентрированы в Московской организации РКРП, которую он возглавлял) являли собой характерный пример заблуждений, сложившихся в коммунистической движении в начале 90-х. Им казалось, что реставрация капитализма – это ненадолго, что «советский народ вот-вот восстанет», его просто надо поднять на борьбу. Исходя из этого, ставка делалась на постоянные митинги и прочие акции протеста. Почти от каждого митинга в те годы они ожидали начала социалистической революции. На теоретическую же работу, необходимость убеждения людей в правоте марксизма, внимания почти не обращалось. Считалось, что это «и так всем понятно». При этом сами анпиловцы представление о коммунистической идеологии имели весьма слабое и превратное, и учиться не хотели. Фактически, марксизм они подменяли «советским патриотизмом» с переходом в откровенный русский национализм (под тем предлогом, что демократы «убивают Россию и русский народ». В своем понимании Советской власти Анпилов пришел к мелкобуржуазным (выдвинутых еще эсерами и меньшевиками в ходе гражданской войны в России) идеям о руководстве коммунистической партией со стороны Советов, что было следствием популизма, стремления «понравиться толпе».
На деле же Анпилов мог завоевать влияние только ограниченного круга протестно настроенных людей, в основном старшего поколения, не умевших и не хотевших разобраться в сущности того общественно-политического строя, который установился в России в 1991 г. и понимавших борьбу лишь как призывы к «свержению режима». После того, как российский капитализм стабилизировался, анпиловская идеология быстро утратила сколько-нибудь массовую базу.
Неудивительно, что в силу идейного разброда в ряды анпиловцев, еще когда они были частью РКРП, проникало немало элементов, дискредитировавших коммунистическое движение. Полубезумные маргиналы, которые понимали коммунизм как «вешать и пытать буржуев», искавшие «сионистский заговор» – такова была значительная часть сторонников Анпилова. Знаменитые «анпиловские бабушки» стали символом коммунистического движения для буржуазных СМИ. И до сих пор Анпилов занимается дискредитацией коммунизма во главе сейчас уже совсем тесного круга своих фанатов. В ходе последней предвыборной кампании он агитировал за господина Жириновского. Фактически, путь развития коммунистического движения, предлагавшийся Анпиловым, был тупиковым и вел к маргинализации и гибели коммунизма. История его организации, превратившейся в группу, мечтающую прислониться к какой-нибудь буржуазной группировке, доказывает это как нельзя лучше.
Анпиловщина в яркой форме выявила типичные пороки коммунистических организаций постсоветской России. Марксизм, замененный на патриотизм и мелкобуржуазное протестное мышление – все это до сих пор является распространенным явлением среди коммунистов. Все эти годы идет борьба за переосмысление коммунизма, за выработку коммунистической стратегии в условиях буржуазного режима, созданного после крушения социализма. Наиболее грамотной, передовой из коммунистических организаций является РКРП, выступающая с марксистско-ленинской программой, противостоящей ревизии марксизма. Основы для этого были заложены в описываемый нами период. В частности, исключение Анпилова, претендовавшего на непререкаемое лидерство в РКРП, уход вместе с ним наиболее идеологически гнилой части актива, означал победу марксистских сил в партии. Это значительно улучшило в тот момент ситуацию в РКРП. Ей удалось во многом стать центром притяжения марксистских сил в России и в целом на постсоветском пространстве, сделать серьезные шаги по пути превращения из партии «недовольных советских людей» в действительно марксистскую партию, объединяющую носителей научного мировоззрения. Таким образом мы видим, что размежевание с антимарксистскими элементами, несмотря на чисто «количественные» потери, приводит к качественному росту коммунистической организации. Так как только марксистская идеология может объединить трудящихся для совершения социалистической революции и построения нового общества.
И если на текущий момент влияние оппортунистических течений остается заметным в РКРП, это результат того, что руководство идет по пути идейного примиренчества ради «количества», а идейный уровень значительной части актива остается невысоким.
Сергей Удальцов, о котором далее пойдет речь, стал продолжателем линии Анпилова в новых условиях. Он также демонстрирует нам хороший пример того, как безголовый «революционный» активизм естественным образом превращается в социал-демократическую обслугу правящего буржуазного класса.
«Трудовая Россия» Анпилова (бывшая до 1996 г. движением вокруг партии РКРП) продолжила существование в качестве самостоятельной партии. Постепенно ее ряды начали пополняться представителями молодежи. В 1998 г. Сергей Удальцов возглавил вновь созданное молодежное крыло «Трудовой России» – организацию под названием «Авангард красной молодежи» (АКМ). Новоиспеченный «авангард» с самого начала качественно не отличался от старших товарищей, прежде всего – своим ярко выраженным антиинтеллектуализмом. АКМ не ставил перед собой задачу -осуществлять теоретическую борьбу против буржуазной идеологии, разрабатывать марксистское решение насущных вопросов современности. Основным тактическим приемом стали «шумные» акции, ориентированные на привлечение экзальтированных подростков, которые воспринимали коммунизм как способ эпатировать окружающих, «выделиться из толпы». Коммунистические идеи у контингента АКМ исчерпывались любовью к символике и ненавистью к существующему режиму, а также обывателям. По содержанию сайта АКМ, его газеты «Контрольный выстрел» это очень хорошо видно.
«Бороться, бороться, бороться!!! И все тут! А за что бороться? За коммунизм, против буржуев, истребить их всех! Каким образом вы хотите строить коммунизм в 21 веке? Какие уроки вы извлекли из ошибок КПСС? Как должны быть организована социалистическая экономика при современном уровне развития технологии? Да иди ты, обыватель проклятый!» – примерно так строился диалог АКМ с массами. Заметим, что в организации сразу же определился «авторитетный лидер», которым стал Сергей Удальцов. Для этого нужно было немного – умение красиво выкрикивать лозунги, «зажигать» толпу юношей невеликого ума громкими фразами. Молодые анпиловцы вполне удовлетворились подобным положением, для таких людей позиция «фюрер думает за нас» очень удобна. Сами-то думать не любят. В результате именно Удальцов фактически единолично определял политический курс организации, ее политическое лицо. Окончательно такое положение утвердилось с 2004 г., после того как АКМ отделился от «Трудовой России», вследствие конфликта Удальцова с Анпиловым.
В программном заявлении организации, принятом в 2005 г., АКМ позиционировал себя так:
Идеологией АКМ является марксизм-ленинизм, который является не догмой, а идейной основой и творческим методом решения жизненно важных проблем современности. Наши великие учителя – Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин. Вместе с нами – Мао Цзэдун, Ким Ир Сен, Хо Ши Мин. Мы солидарны с государствами реального социализма, мировым рабочим и национально-освободительным движением, всеми антиимпериалистическими силами мира. Мы берем пример с молодогвардейцев и героев-комсомольцев, Фиделя Кастро и Че Гевары, членов "Красных бригад” и "RAF”, парижских студентов 1968 года, современных антиглобалистов и политзаключенных-коммунистов.
То есть мы видим, что какого-либо анализа истории коммунистического движения АКМ не проделал. АКМовцы попросту объявили своими предшественниками всех «крутых революционеров». Говорят по телевизору о модных «антиглобалистах» – назовем себя ими. Зачем упоминать, что это очень разнородное движение, и объединение его под одним названием – «антиглобалисты» – всего лишь газетный штамп, созданный политически безграмотными буржуазными журналистами. «Антиглобалисты» же машины бьют, с полицией дерутся, а это круто. Насколько соответствуют марксизму идеи Мао Цзедуна, была ли коммунистически верной деятельность «левых террористов», почему потерпели поражение «парижские студенты 1968 года», какие именно из современных государств относятся к «государствам реального социализма», кто из нынешних политических заключенных действительно является коммунистом – все это невозможно понять из программного заявления и других материалов АКМ. Ставка делалась на внешний эффект, эмоциональную притягательность.
В первой половине 2000-х гг. Авангарду красной молодежи удалось стать самой многочисленной молодежной организацией на поле «левее КПРФ». Молодежный вариант анпиловщины оказался привлекательным в определенных кругах. Фактически в молодежной среде он стал своего рода субкультурой. Члены АКМ были ведомы в основном протестными настроениями и чисто эмоциональным симпатиями к идеям коммунизма и Советской эпохе. Огромное, подобно субкультуре, внимание уделялось в АКМ различной символике. Сам вождь любил щеголять в футболке со Сталиным, и даже женился он в данном облачении. У адептов на одежде могло быть изображено что угодно «радикальное», вплоть до лика Усамы Бен Ладена.
Одной из самых знаковых акций с участием АКМ стали так называемые «Марши Антикапитализм», проводившиеся с 2001 г., как правило, в сентябре. Это были совместные мероприятия самых различных молодежных организаций, так или иначе причислявших себя к «левым»: от национал-большевиков и СКМ (молодежной организации КПРФ) до РКСМ(б) (молодежной организации РКРП). Объединяли их лишь ряд эмоциональных лозунгов («за социализм», «за справедливость», «против буржуев» и т.д.), которые виделись как основа для «единства». АКМ стал организацией, в силу своей безыидейности наиболее яростно пропагандировавшей это «единство».
«Однако немало светлых молодых голов обращают свой взор на левый политический фланг, на фланг революционный. Поэтому-то такие акции, как Марш, очень важны. Сочувствующие коммунистической идее увидят нас не разобщенными, а, наоборот, сплоченными ради общего дела. Мы должны привлечь их своими действиями. Одним словом, консолидация левых сил необходима как воздух!» – так обосновывал в то время необходимость марша «Антикапитализм» Сергей Удальцов. Нужно учитывать, что все 1990-е гг. буржуазная пропаганда уверяла, что коммунистическая идеология объединяет ныне только стариков, и молодежи в коммунистических рядах нет. Стало быть, коммунизм перспектив не имеет. Хотя это было не так, коммунистическая молодежь никогда не исчезала. На рубеже 1990х-2000х гг. ее ряды начали расти, в жизнь вступили новые поколения, уже не заставшие СССР в сознательном возрасте и не подверженные «синдрому поражения». Марш «Антикапитализм» имел целью засветить эту молодежь в буржуазных СМИ, показать всем, что молодые коммунисты существуют.
Характерный пример риторики «пропаганды» АКМ относительно «Антикапа».:
«Жирный чиновник в коридорах власти, возможно, впервые за последние годы почувствовал себя несколько неуютно. Одно дело, виртуальная, карманная парламентская оппозиция, и совсем другое – реальные, решительно настроенные молодые люди со вполне конкретным рационализаторским предложением: "Бей буржуев!” Это пока они на улице. А если в гости захотят?! От такой перспективы можно и чёрной икрой подавиться… Короче говоря, власть испугалась…Задача марша – в очередной раз пробить информационную блокаду, показать всему миру настоящую, революционную молодёжь. Не зомбированных "дебилов” из поколения NEXT, которые выбирают то, о чем скажет реклама, а поколение новой Революции, которое выбирает Родину. Именно это самый страшный удар для власти, для капиталистической системы в целом.»
Что ж, до определенной степени это удалось. Но «Антикапы» не способствовали тому, чтобы коммунистическая молодежь предстала перед трудящимися в качестве людей, к идеологии которых стоит прислушиваться. Несколько сот молодых людей, идущих по Москве или другому городу с коммунистической символикой, зажженными файерами, кричащих «радикальные» лозунги вроде «пытать и вешать, вешать и пытать», производили впечатление скорее футбольных фанатов или адептов некой религиозной секты, чем носителей научного мировоззрения. Дело не в самом марше как форме пропагандисткой деятельности. Дело в том, что марш стал самоцелью, неким центральным, самым главным мероприятием в году. Неудивительно, что скоро он превратился в такое же чисто ритуальное мероприятие, как шествия КПРФ на 1 мая и 7 ноября. Все организации, участвовавшие в нем, постепенно перестали это делать. Затем утратили интерес и сами АКМовцы, хотя кое-где в регионах акции с подобным названиям проводятся до сих пор. Частично задача АКМ была выполнена – «о нас узнали». Задача же, чтобы «о нас узнали как об умных людях» (именно так должны ее ставить перед собой коммунисты), по большому счету и не имелась ввиду. Буржуазные СМИ сделали все, чтобы о коммунистической молодежи обыватель узнал как о дураках. АКМовцы были довольны и этим. Подобные «удары по капиталистической системе» позволяли, по их мнению, называть себя «революционерами» и гордиться этим, возвышаясь в своих глазах над толпой обывателей.
При этом надо учитывать, что соратники Удальцова, при всей своей радикальной риторике, всегда были довольно терпимы к правым элементам в коммунистическом движении, откровенно уводившим молодежь с пути революционной борьбы против капитализма. Идейное примиренчество в ходе «Антикапа» здесь лишь один из многих эпизодов. К примеру, КПРФ со стороны АКМ обычно подвергалась критике с «ультрареволюционных позиций». Однако на деле удальцовцы неизменно пропагандировали беспринципное объединительство под красивыми фразами типа «консолидация левых сил». Отсутствие марксистской пропаганды, привлечение молодых людей путем громких «революционных лозунгов», красивого «имиджа» – эти отличительные черты АКМ не способствали принципиальной критике зюгановского оппортунизма. В основном вожди КПРФ критиковались по-анархистки, за то, что «сидят в Думе» и «не зовут на баррикады». Удальцов неизменно отказывался от этой критики, когда получал возможность что-либо поиметь от КПРФ (например, выдвинуться в депутаты).
Еще одним показателем крайней идейной всеядности АКМ было то, что «братской» организацией удальцовцы считали Национал-большевистскую партию Э.Лимонова. У нее АКМ во многом заимствовал «акционистский» способ действий. При этом «коммунистам» из АКМ было не важно, что НБП открыто называла своими предшественниками фашистов и пропагандировала националистическую идеологию. «Против режима», значит, «свои» – эта порочная логика имела в АКМ широкое распространение. Когда в 2003 г. коммунисты настояли на исключении НБП (как организации, не являющейся левой по своей идеологии) из Оргкомитета Антикапа, АКМовцы не согласились с этим и демонстративно провели «параллельный Антикап», совместно с лимоновцами.
В 2004 г. произошло знаковое событие, уже упоминавшееся выше – АКМ размежевался с партией Анпилова, «Коммунисты Трудовой России» (Анпилов был склонен постоянно менять названия своей партии). Не будем гадать, в чем заключался личностный конфликт между Удальцовым и Анпиловым. Для нас важно, в чем состояли политические претензии соратников Удальцова к своим старшим товарищам. Самые серьезные претензии, связанные не с аппаратной борьбой, а с проблемами политической стратегии, таковы:
«Программа партии содержит положение о том, что «Трудовая Россия» является «партией прямого революционного действия», однако на практике руководство партии различными способами избегает этих самых революционных действий. Мы постоянно слышим от Виктора Анпилова радикальные лозунги и призывы, но, к сожалению, за призывами не следуют конкретные действия… АКМ неоднократно обращался к руководству партии с предложением пересмотреть тактику протестных выступлений «Трудовой России»: планировать и осуществлять при активном участии молодых коммунистов из АКМ яркие акции прямого действия (мирный захват государственных учреждений, блокирование транспортных магистралей, несанкционированные выступления на официальных мероприятиях и т. д.), что позволит прорвать информационную блокаду и завоевать признание широких народных масс; активно участвовать в стихийных выступлениях трудящихся (забастовки, голодовки и т. д.) с целью придания им организованного характера; уделять особое внимание подготовке молодых коммунистов к нелегальным формам работы. Однако наши предложения не находили понимания у руководства партии, что вынуждало АКМ проводить указанные протестные акции самостоятельно…
Программа партии гласит, что «на национально-освободительном этапе восстановления социализма «Трудовая Россия» выступает за объединение всех здравых сил общества с целью недопущения окончательного порабощения России». На практике, сегодня «Трудовая Россия» разорвала отношения практически со всеми союзниками и постепенно превращается в архаичную секту».
То есть АКМовцы переросли Анпилова по своему анархистскому подходу к революционной борьбе, и смогли стать «большими роялистами, чем сам король». Авантюрист и беспринципный политикан Анпилов оказался все же недостаточно авантюристом и недостаточно беспринципным для Удальцова сотоварищи. Лидер АКМ захотел полной свободы для осуществления своего курса – глупых «акций прямого действия», приводящих лишь к штрафам и срокам (но зато таких якобы «героических»!), прорыв информационной блокады, под которым понимается, что обыватель узнает о существовании «молодых коммунистических идиотов» (и под этим мнением есть основания), «участие в голодовках» (данный вид мазохизма в последнее время становится визитной карточкой Удальцова). Участие в любом гражданском протесте, не с целью коммунистической пропаганды, а с целью того же «пиара», изображения из себя народных заступников. Конечно же, огульное объединительство «всех, кто против», включая такие «здоровые силы общества», как фашисты и либералы.
С последними у Удальцова вскоре начался настоящий политический роман, продолжающийся до сих пор. К середине 2000-х гг. в России сложился целый спектр организаций либеральной оппозиции. Ее не устраивало увеличение роли государства в экономике, инициированное правительством Путина, отказ от однозначно прозападного курса, реверансы в сторону патриотизма. Сыграли свою роль и амбиции некоторых политиков, вроде Бориса Немцова, которых путинская команда вытеснила с вершин власти. С 2006 г. либералы, объединившиеся в коалицию «Другая Россия» стали проводить громкие акции под лозунгами «Россия – без Путина!», «Долой власть чекистов» и т.д. К либералами примкнули лимоновцы. АКМ также начал принимать участие в их акциях, Удальцов обосновывал это паническими речами о «наступлении диктатуры в России».
У политически беспринципных и невежественных активистов данный финт лидера не вызвал противодействия. Этому способствовало и то, что в силу тусовочности, субкультурного характера организации, в АКМ всегда существовала большая текучка кадров. Как правило, поиграв в революцию на протяжении одного-двух лет, среднестатистический активист уходил из наскучившей ему «борьбы с режимом», найдя хобби поинтересней. На место заскучавших приходили вновь подросшие «борцы». Подобный постоянно меняющийся малограмотный контингент АКМ приводил и к тому, что оппонировать Удальцову, пытаться противостоять его курсу на превращение коммунистической (формально) организации в охвостье одной из буржуазных группировок, было некому. Немногие «ветераны» являются единомышленниками Удальцова, сделавшими политический авантюризм своим образом жизни.
Аргументация Удальцова в пользу поддержки либералов была незамысловатой. В основном она сводилась к необходимости объединиться, чтобы «свергнуть режим», приурочив это к очередным выборам:
«Выход один – выдвижение единого кандидата от оппозиции. Желательно, чтобы это было относительно свежее лицо, еще не потрепанное многочисленными поражениями на прошлых выборах. И главное, чтобы этот кандидат мог использовать ресурсы всей оппозиции и ее сторонников. Тогда можно будет говорить о 40-50 % голосов, вести агрессивную избирательную кампанию и настраиваться только на победу. В случае нарушений закона со стороны власти, при таком раскладе возможно будет реализовать украинский сценарий, который сегодня не потянет ни одна оппозиционная структура в отдельности».
Напомним, «украинский сценарий» – это победа ставленника западноукраинских капиталистов и правительства США Ющенко над ставленником восточноукраинских капиталистов и правительства России Януковичем. Трудящиеся, обеспечивавшие Ющенко эту победу, оказались в положении «лохов», так как социально-экономический курс, проводившийся до Ющенко, остался неизменным. Добавилось лишь украинского национализма в риторике правящего режима да плюс откровенного антикоммунизма вплоть до реабилитации фашистов (объявление голода 1933 г. «геноцидом украинского народа», присвоение звания Героя Украины бандеровцу Роману Шухевичу и т.д.). В 2010 г. на следующих выборах победил Янукович, что также не принесло никаких улучшений трудящимся Украины.
Вот такой сценарий Удальцов предложил и российским коммунистам – поспособствовать приходу к власти какого-нибудь «свежего» буржуазного лица. Причем с каждым годом этот курс был все тверже.
«Наше видение этих выборов – широкая оппозиционная коалиция (ее прообраз сегодня представляет "Другая Россия”) поддерживает левого кандидата в президенты (например, выдвиженца от КПРФ), который идет с социально ориентированной программой… Если же власть пойдет на фальсификацию итогов выборов, – оппозиция задействует резерв уличного протеста, подготовка к которому и происходит сейчас путем проведения "Маршей несогласных”…. Надо прямо признать, что на данный момент других реальных способов демонтировать путинский режим у левых сил нет». – писал Удальцов накануне президентских выборов 2008 г. Лидер АКМ прекрасно знал, что КПРФ неспособна бороться за власть, что «Марши несогласных» собирают в основном один и тот же протестный контингент, не имеющий влияния в массах, во всяком случае, за пределами двух столиц. Но логика мелкобуржуазной «борьбы ради борьбы» позволяет забыть об очевидных фактах.
Заметим, как ловко происходит подмена понятий: весь протестный пафос направлен на борьбу с «путинским режимом». То есть, капиталистический строй выводится из-под удара, все начинает в либеральном духе сводиться к конкретным персонам. Как правило, такая позиция оправдывается тем, что в России якобы «наступает диктатура» и даже чуть не «фашизм». При этом указывается на преследования, которым подвергаются, в том числе, и соратники Удальцова. На то, что эти репрессии в большинстве своем провоцируются провокаторскими действиями удальцовцев (бесполезными несанкционированными акциями, потасовками, зажиганием файеров и т.д.) внимания не обращается. Хотя как правило, мы имеем здесь дело с элементарным поддержанием буржуазной законности и правопорядка, которые по глупому нарушают АКМовцы и прочие анархиствующие элементы.
Параллельно АКМовцы с оглушительным шумом участвовали во всякого рода протестных инициативах, особенно в столице. Борьба жителей московского района Бутово, которым власти предложили неадекватно низкую компенсацию за сносимые дома, борьба против точечной застройки – везде мелькали молодые люди под знаменами АКМ. При этом никакого анализа этих движений не производилось, кроме того, что «бороться надо». Естественно, даже не упоминалось о задаче пропаганды коммунизма. В духе классической хвостистской стратегии Удальцов и его соратники пытались наработать перед людьми имидж «героев», смело крича в их поддержку и устраивая потасовки с милицией и охраной строек. Влияние коммунизма среди москвичей в результате всей этой суеты не увеличилось, зато Удальцов получил звание «народного заступника» в определенных, не слишком широких кругах участников мелкобуржуазных протестных движений. Позже он объединит их в общую протестную тусовку, гордо назвавшуюся «Московским Советом» и объявит это борьбой за становление «гражданского общества».
Тем временем наш герой уже перешагнул свой 30-летний рубеж, и называться лидером «авангарда молодежи» стало как-то неудобно. В 2008 г. АКМ фактически распускается, на его место образуется структура под названием «Левый фронт» – со столь же невнятной идеологией, разношерстным составом, исповедующим различные варианты левых мелкобуржуазных идеологий, а в основном любящим «сам процесс». Одновременно Удальцов, по привычке именуемый в буржуазных СМИ «коммунистом», «сталинистом», и воспринимаемый так многими участниками коммунистических организаций, фактически открыто порвал с коммунизмом. Если бывший АКМ хотя бы формально декларировал свою приверженность марксизму-ленинизму, то ЛФ имеет абсолютно некоммунистическую, социал-реформистскую программу. Достаточно привести его позицию по вопросу о собственности при социализме: Под непосредственным государственным управлением сохранится часть отраслей и предприятий, имеющих жизненно важное значение, либо действующих в условиях естественной монополии (энергетика, связь, магистральный транспорт, добыча руд и т.п.). На этих предприятиях будет введен рабочий контроль и обеспечено полновластие коллективов в решении социальных вопросов. В отраслях сельского хозяйства, мелкотоварного производства и сферы услуг получат развитие коллективная (кооперативная) собственность при соблюдении принципа: каждый работник – собственник, каждый собственник – работник.
Трудовая личная собственность на средства производства сохранится для индивидуальной производственной и научной деятельности, крестьянских хозяйств и т.п.
Мелкая частная собственность насильственно экспроприироваться не будет, ей предстоит доказывать своё преимущество в экономическом соревновании с общественной (общенародной и кооперативной) собственностью. То есть мы видим здесь тот же проект «многоукладной экономики» (в несколько более «левом» варианте), что и у КПРФ. Вместо задачи искоренения частной собственности рисуется картина «экономического соревнования» частной и общественной собственности. То есть, по сути, как и у Зюганова, получается своеобразный «вечный НЭП». Классовый характер любой власти «Левый Фронт» также отрицает, называя свой целью «сочетание общественной собственности с подлинным народовластием, политической и производственной демократией». В старой ревизионистской традиции ЛФ говорит о некоей «демократии вообще», несуществующей в действительности. Тогда как на деле может существовать только буржуазная демократия (одна из форм диктатуры буржуазии) и пролетарская демократия (она же – диктатура пролетариата).
В 2010 г. Левый Фронт принял участие в создании политической партии «Российский объединенный трудовой фронт», которое было инициировано Российской коммунистической рабочей партией. Несмотря на явный политический авантюризм Удальцова, его стремление исключительно к самопиару, руководители РКРП пошли на союз с ним в рамках «сплочения классовых сил». Результат был вполне ожидаем – Удальцов стал рекламировать себя как «лидера незарегистрованной партии РОТ Фронт», именно в таком качестве его представляют до сих пор буржуазные СМИ. При этом все договоренности с союзниками Удальцов во внимание не принимает, легко осуществляя от имени РОТ Фронта действия, не согласованные с прочими его участниками.
Особенно ярко это проявилось ходе недавних акций протеста за честные выборы, где Удальцов продемонстрировал все свои идейные установки и «методы борьбы». Он встал в строй либеральной оппозиции, не идя дальше ее требований в ходе акций протеста. встречался с президентом Медведевым в рамках «конструктивного диалога», на президентских выборах безоговорочно поддержал Зюганова. Все это делалось от имени «РОТ Фронта», при том, что ни РКРП, ни входящие в состав Фронта профсоюзы позиции Удальцова не разделяли. Лидер ЛФ ясно дал понять, что использует РОТ Фронт лишь как форму представления себя в качества «лидера леворадикального движения».
Зачем РКРП через 15 лет после исключения Анпилова понадобился союз с его современной версией – не совсем понятно. Вряд ли руководство РКРП не понимало, что аморфная организация, построенная вокруг человека, легко меняющего свои взгляды в зависимости от конъюнктуры, сомнительный подарок для «классового фронта». Возможно, ставка была сделана на узнаваемость Удальцова, его «молодежный имидж». К сожалению, попытки приобрести известность и влияние не путем пропаганды научного мировоззрения, а красивой риторикой и различными «пиаровскими» методами характерна и для РКРП. Чего стоит хотя бы злоупотребление фразами вроде «разъяснение по-рабочему», абстрактными лозунгами (например, «за честную жизнь!»), которыми пестрят газеты РКРП и интернет-сайт. Да и само создание сомнительной коалиции под названием «РОТ Фронт», необходимость которого объясняется задачей «вовлечения рабочих в политику» (при том, что вовлекает рабочих в политику любая политическая организация, включая партию «Единая Россия» с ее «рабочим Трапезниковым»), свидетельствует о том, что «борьба ради борьбы» в соответствии с подходом Удальцова, к сожалению, имеет своих сторонников в РКРП. Ведь, если ставить вопрос по-марксистки, коммунисты должны стремиться вовлечь трудящихся не просто «в политику», а в коммунистическую политику, цель которой – установление диктатуры пролетариата.
В результате РКРП откровенно «села в лужу» со своим «союзником», будучи вынуждена констатировать, что «Левый фронт захромал на правую ногу». К сожалению, в данных условиях это вызывает ассоциации лишь с известным анекдотом про индейца, который на четвертый день заметил, что у сарая только три стены…
В ходе «болотно-сахарных протестов» лидер ЛФ неоднократно задерживался, объявлял голодовки, вновь нарабатывая имидж «героя». Статьями об Удальцове, интервью с ними запестрели страницы буржуазных изданий. Причем господа признали в нем своего – ныне Удальцов не пугало, не «сталинист», а перспективный молодой левый политик. Сам «герой» пошел им навстречу, в своих недавних заявлениях без всяких двусмысленностей объявив о разрыве с коммунистической идеологией. Наиболее знаковым в этом плане оказалось интервью Удальцова информационному агентству «Лента.ру».
«Ты сталинист?» – задал вопрос лидеру Левого Фронта буржуазный журналист, припомнив о давних речах и фотографиях Удальцова.
«Это было 11 лет назад. Во-первых, эволюция взглядов, безусловно, произошла за это время, во-вторых, элемент эпатажа присутствовал. Сейчас бы я так не поступил. Тогда мне казалось, что это прикольно.
Понятно, что сталинская сверхцентрализованная, тоталитарная модель государственного управления сегодня просто неприменима. Время другое, люди другие, общество другое, все другое. Репрессии и кровь это надо отринуть сразу и навсегда. Это плохо, это осудить надо однозначно». – таков был ответ Удальцова.
Итак, очевидно, что по взглядам Удальцов социал-реформист, выступающий за «капитализм с человеческим лицом». Сталинская эпоха для него – это вполне в либеральном духе всего лишь «репрессии и кровь», а также «сверхцентрализованная тоталитарная модель». Идя в хвосте у реформистски настроенных масс, Удальцов отмежевывается от «сталинизма» (которым последние 20 лет буржуазные СМИ запугивают граждан). Разобраться, каковы были причины репрессий, какие из них были оправданы, какие нет, кто и зачем проливал в то время кровь, можно ли было ее избежать – Удальцов по- прежнему не хочет. Раньше заменой идеологической работе ему служил анпиловский примитивизм в духе «вешать и пытать», сейчас – штампы либеральной пропаганды. От одного до другого дистанция не так уж велика, как оказалось. Впрочем для мелкого буржуа характерны постоянные метания от одной антимарксистской идеологемы к другой. Удальцов здесь прямо-таки эталонный представитель этого общественного слоя: «Консолидирующий вектор развития России на ближайшие годы я вижу как социал-демократический вектор. В душе я, может быть, даже более радикальных взглядов придерживаюсь. В душе мы все немножко анархисты».- говорит он в интервью «Новой Газете».
Удальцов ныне открыто заявляет, что его прежний «сталинизм», идеология АКМ – все это было эпатажем, «приколом». Субкультура, называемая коммунизмом, революция как молодежное увлечение, форма проведения досуга – давно известное явление. Политическая биография Удальцова свидетельствует о том, что все это ведет в конечном счете к предательству, к встраиванию в буржуазную политическую систему. Марксизм-ленинизм, понятый лишь как активизм, как «борьба за лучшую жизнь», неизбежно вырождается в реформизм.
Бывший коммунист делится своими планами на будущее:
«Конечно, в идеале, левая мегапартия должна быть создана. Обновленная партия, без уклонов в сталинизм, излишнюю ностальгию по СССР. Миронов уже все уши прожужжал: мы хотим объединиться с КПРФ. Я думаю, это правильные слова. Так давайте начинать реальные переговоры. Давайте попробуем создать реально мегапартию, фракционную, куда войдут новые лица. "Справедливая Россия”, КПРФ, Левый Фронт и другие организации».
Сколотить левую подпорку буржуазного строя по типу какой-нибудь Лейбористской партии Великобритании, которая предоставит ему возможность войти в состав буржуазной политической элиты, избраться в Государственную Думу – вот сегодняшнее стремление Удальцова. Карьера «революционера» закончилась. Началась карьера заурядного буржуазного политика с «левым» оттенком, пока еще не входящего в поле «официальной политики». Но беспринципность, относительная известность среди обывателей, талант демагога, а также последние изменения в буржуазном законодательстве позволят Удальцову идти гораздо дальше. Что характерно, внутри Левого Фронта последние заявления и действия лидера возражений не вызывают. Удальцов знает, из кого и на каких принципах строить организацию. Опыт эксплуатации глупости, наивности, неграмотности, стремления к «приключениям» у него поистине огромный.
Судя по всему, Удальцов будет теперь играть в буржуазных СМИ роль «главного коммуниста России» наряду с Зюгановым. Только если Зюганов ориентирован в основном на старшее поколение, то Удальцов станет выполнять ту же функцию «защитника угнетенных» в более «современной» молодежной среде. Суть одна – увод трудящихся, вступающих в борьбу против существующего положения, на путь, ограничивающий ее отстаиванием мелких улучшения в рамках капитализма, пропаганда некоего мифического «гражданского общества». В этом плане Удальцов, как и Зюганов, теперь становится открыто враждебен марксизму, научному пониманию капиталистического строя и путей его ликвидации. Самый главный вопрос, вопрос о собственности, Удальцов решает точно так же, как Зюганов, еще более откровенно формулируя антимарксистскую позицию, нежели программа «Левого Фронта»: «У нас постоянно перегибы. Если в советское время был перегиб с подавлением частной инициативы, сейчас, наоборот, перекос в другую сторону — концентрация на прибыли и обогащении. Но чтобы кто-то получал чрезмерную прибыль, кто-то должен на него чрезмерно работать. Должна быть разумная конкуренция: государственные предприятия, кооперативы, народные предприятия, частные хозяйства. Тот, кто за полную госмонополию или за полную свободу рынка, — я сомневаюсь, что этот человек левых взглядов».
Революционеры, переставшие быть таковыми по мере взросления, существовали во все времена. Особенно в этом отличились участники молодежных выступлений на Западе в 1960-х гг. Анархист Даниэль Кон-Бендит (т.н. «лидер Красного мая»), ныне заседающий в Европарламенте от буржуазной партии «Зеленые», «симпатизант» Фракции Красной Армии Йошка Фишер, ставший министром иностранных дел Германии (и позорно прославившийся выступлениями в поддержку бомбежек Югославии), бывший французский маоист и теперешний сторонник Саркози философ Глюксманн – лишь немногие из примеров. Подобные факты становятся почвой для различных рассуждений современных постмодернистов о том, что «революционность себя исчерпала», «всякий революционер является частью системы» и т.д. Однако на самом деле суть в том, что революционность бывает очень разная.
Мелкобуржуазные революционные течения, в частности анархизм – по природе своей «левое крыло» буржуазии. Такая революционность очень часто лишь дань юношескому радикализму, которая естественно проходит с возрастом. Все, кто знаком с вопросом, знают, что встретить анархиста старше 25-30 лет практически невозможно. Возраст, семья, работа – все это способствует отходу от «революционной деятельности» вроде ночного расписывания стен, митингов, драк с фашистами. А какая-либо работа, требующая интеллекта, анархизму, как правило, и не нужна.
С организациями же и людьми, заявляющими о своей приверженности коммунизму, ситуация более сложная. Человек, добросовестно изучающий марксизм, поставивший пред собой четкую задачу – овладеть научным мировоззрением, не изменит своим взглядам. Ему понятна спекулятивность, беспочвенность всех буржуазных идей, подобно тому, как физику понятна нелепость теорий о «плоской Земле». Совсем другое дело, когда приверженность марксизму лишь декларируется, а на деле происходит борьба «за справедливость» и прочие абстрактные вещи, которые каждый понимает, как хочет. Такого рода борьба своей теоретической бессодержательностью мало чем отличается от анархизма и также зачастую теряет свою «притягательность» для «борца», который либо уходит из политики, либо становится на рельсы какого-либо из буржуазных «респектабельных» политических течений. В середине 1990-х гг., когда в РКРП происходила борьба со сторонниками Анпилова, затем исключенными из партии, подобному образу мыслей и действий (Анпилов стал здесь своего рода первопроходцем) было дано название «анархо-примитивизм». Это очень меткая, характеристика, определяющая сущность данного явления – коммунизм, сведенным к нескольким голым лозунгам, примитивизированный до такой степени, что фактически коммунистическая идеология превращается в анархизм под коммунистическим знаменем.
Наиболее ярко выраженные черты «анархо-примитивизма» в коммунистических организациях таковы:
1) Ориентация на негативную, а не позитивную часть программы коммунистов. Много внимания уделяется тому, кого и при каких условиях репрессировать после совершения социалистической революции, но при этом почти не говорится о том, каким образом строить новое общество. Отец-основатель анархизма Бакунин, как известно, вообще считал решение этого вопроса ненужным, исходя из того, что после разрушения народ сам по себе найдет способ обустройства «анархического будущего». Марксисты же обязаны давать ответ на вопрос «Что потом?», иначе трудящиеся справедливо будут считать их авантюристами.
2) Попытка убеждать в своей правоте не путем логических доводов, а на чисто эмоциональной основе, с помощью огульного обличения капитализма в стиле «капитализм – это плохо». Также при этом обычным явлением является сгущение красок, необоснованные утверждения о тотальной нищете, о диктатуре, «феодализме» в России, о якобы грядущем в ближайшие годы полном крахе экономики и массовом голоде. То есть, задача не убедить людей, а как бы «напугать» их. Одновременно это часто сопровождается идеализацией СССР и других социалистических государств, глупым морализаторством по поводу их краха. Например, «советский народ предал свою власть».
3) Не кропотливая работа по пропаганде правоты коммунизма, а стремление «своим примером» показать, как надо действовать. Различные «акции прямого действия», захваты помещений, драки, вывешивания флагов на зданиях, ежедневные митинги, превознесение любого мелкобуржуазного протеста – все это оправдывается целью «зажечь людей борьбой», продемонстрировать, что «нужно бороться». Бакунин и его сторонники называли подобный образ действий «пропагандой фактами». По сути, это откат от философского материализма к идеализму. Якобы, существует некий витающий в воздухе «дух борьбы», который надо привить трудящимся. Особенное распространение среди коммунистов подобное представление получило в нашей стране, в силу отсутствия у нас характерных для ряда других стран форм массового сопротивления трудящихся капитализму. «Анархо-примитивисты» не хотят разбираться в том, каковы объективные причины различного поведения трудящихся. По их мнению, все объясняется просто – «там» борцы, «тут» – далее следуют ругательства: «жлобы», «холопы», «быдло» и т.д. «Холопам» надо объяснять, что «надо бороться», показывать им свою «борьбу», и тогда они заразятся «духом борьбы» и начнут «бороться как на Западе».
4) Формальное признание марксисткой теории при крайне пренебрежительном отношении к ней. Фактический отказ от разработки и пропаганды теории, оправдываемый тем, что «простым людям» это неинтересно. К трудящимся «анархо-примитивисты» относятся как к однородной серой массе, не ставится задача выделения из нее наиболее сознательного (пусть пока и немногочисленного) авангарда, способного учиться коммунизму. Товарищи, несогласные с таким подходом, третируются как «теоретики, оторванные от реальности», обвиняются в «отсутствии практики», в «ничегонеделании». При этом налаживание теоретической учебы, постановка прессы, в которой рассматриваются проблемы истории и теории, парадоксальным образом не считаются практикой. Под «практикой» имеется в виду исключительно уличная борьба, даже в самых авантюрных и бессмысленных ее формах. Фундаментальное разоблачение буржуазной пропаганды, ее мифов о коммунизме, концепций буржуазных ученых не считается нужным. «Все они врут, всех их расстреляем» – такие фразы «уличные борцы» считают достаточными.
Особенная опасность «анархо-примитивизма» состоит в том, что, по нашим наблюдениям, подобные представления стихийно складываются у большей части молодежи, неравнодушной к существующему положению в стране и пополняющей левые организации, имея очень слабое представление о марксистской идеологии. И если постоянная работа по повышению теоретического уровня членов и сторонников не ведется, анархистские настроения в коммунистической организации усиливаются и начинают угрожать ее существованию. А уж если «анархо-примитивизм» разделяется и поощряется старшими товарищами – это верный путь к вырождению в тусовку карикатурных «бунтарей», а затем – к разрыву с коммунизмом, переходу на позиции одной из буржуазных группировок. В вышеописанной истории АКМ и ЛФ во главе с гражданином Удальцовым, мы можем видеть очень яркий пример подобного печального пути.
Каковы методы борьбы с данными негативными явлениями? Прежде всего, это отношение к коммунизму как к науке, которую надо постоянно изучать и постигать, а не как к нескольким лозунгам, которые должны «зажечь толпу». Каждый коммунист должен понимать, каким образом коммунистическая теория и практика соотносятся друг с другом. Подобно тому, как разумный человек сначала думает, а потом действует, практика осуществляется в соответствие с теорией, вытекает из нее. Значит, нам нужна глубокая разработка проблем современного общества, подобная той, какую проделал Маркс в «Капитале», Ленин в «Развитии капитализма в России».
Только так мы сможем опровергнуть напластования буржуазных теорий, ежедневно внушаемых трудящимся научной кафедрой, «документальными фильмами», в целом буржуазными СМИ, буржуазной школой и системой высшего образования. Пока частные собственники находятся у власти, коммунисты никогда не превзойдут своих классовых врагов по финансовым ресурсам и организационным возможностям. Выход один – мы должны брать истиной, установленной на основе добросовестного и кропотливого исследования. За марксизмом -ленинизмом есть эта истина, подтвержденная исторической практикой как социалистического строительства, так и, к сожалению, временным поражением социализма и реставрацией капитализма, произошедшей вследствие отхода КПСС от марксизма.
Сегодня, когда нам далеко до революционного подъема, когда коммунисты не имеют серьезного влияния среди трудящихся, бессмысленно выдвигать лозунги вроде «земля – крестьянам, заводы – рабочим». В настоящий момент за ними никто не пойдет. Чтобы завоевать это влияние, нам нужно стать носителями научной истины, люди должны увидеть в нас таковых. Попытки же получить поддержку масс путем противопоставления одних только революционных лозунгов всей махине буржуазной пропаганды напоминают нападение с саблей на танк.
Трудящиеся не борются за коммунизм не потому, что у них нет «духа борьбы». А потому, что видят в коммунистах обычных политиков-демагогов, ничем не лучше всех других, которые стремятся дорваться до кормушки, используя людей как расходный материал. Такой образ коммунистов навязывает буржуазная пропаганда. Но разве в отношении Зюганова, Удальцова и им подобных буржуазная пропаганда не права? А марксисты, к сожалению, делают слишком мало, чтобы трудящиеся научились отличать их от псевдокоммунистов. Прежде всего потому, что коммунистические организации поражены вирусом анархо-примитивизма, и своих маленьких «зюгановых» и «удальцовых» в них предостаточно.
Исходя из этого, задача коммунистов – рост теоретического уровня каждого члена партии, подготовка пропагандистских кадров в своих рядах, то есть людей, не только знающих теорию марксизма, но и умеющих объяснять ее другим. Постановка прессы, дающей ответы на насущные вопросы современности, не ограничивающейся материалами в духе «все плохо, надо бороться». Соответственно, все участие коммунистической партии в экономической борьбе рабочих, в общегражданском протесте, в массовых организациях должно ее быть подчинено этой задаче. Это участие должно использоваться для распространения прессы, для бескомпромиссного разоблачения всех буржуазно-реформистских теорий и личностей, пропагандирующих эти теории. Сама по себе «совместная борьба», различные заявления солидарности, практическая помощь протестным движениям не даст ровно ничего. Связь с массами, которая нужна коммунистам – это идейная связь, когда трудящиеся разделяют коммунистическую идеологию.
Работа с молодежью в коммунистической партии должна строиться таким образом, чтобы молодые коммунисты понимали необходимость знаний и, самое главное, умели думать и действовать сами, не оглядываясь на руководство по каждому поводу. В 17 лет хочется верить. Хоть во что – в бога, в нацию, в коммунизм, в «великого революционера Удальцова», что уж подвернется. Коммунистическая партия не может эксплуатировать эту юношескую наивность в духе «вот тебе листовки – иди гуляй». Все члены партии должны четко осознавать целесообразность своих действий, в том числе и тех, которые осуществляются по заданию руководства. Партийные массы должны быть способны одернуть, если надо, в жесткой форме, руководителей, пошедших по оппортунистическому пути. Именно поэтому недобросовестные «вожди» вроде Удальцова насаждают в организациях «анархо-примитивисткие» представления – в расчете, что у них будет полная свобода действий, невежественные адепты «проглотят» все.
Всем, наверное, известна фраза Ленина, сказанная на III съезде комсомола: «Коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество». Возможно, кому-то это утверждение кажется утопическим. В связи с этим, мы должны уяснить вот что. Прием человека в коммунистическую партию на основе признания им программы и участия в работе – это некий аванс. Коммунист берет на себя обязательство развиваться в интеллектуальном плане, чтобы подтвердить доверие, которое ему оказала партия, приняв в свои ряды. Естественно, у всех разные возможности и способности. Но все же стремиться коммунистическая партия обязана к тому, чтобы научно-теоретический уровень коммунистов соответствовал словам Ленина. Недостаточная сознательность партийцев похоронила СССР и почти все прочие социалистические страны. Механизм был везде один и тот же: немногочисленные люди, глубоко понимавшие марксизм, умирали, гибли в войнах, остальным затыкали рот, выдавливали из руководства административными мерами. И затем под началом невежд, демагогов, карьеристов честные, но несознательные партийные массы, привыкшие оглядываться на начальство, начинали верную дорогу… к реставрации капиталистического строя. Сегодня на Кубе и в КНДР, по некоторым данным, все идет точно так же к тому же самому (будем рады, если это впечатление ошибочно).
Мы обязаны извлечь уроки из этих поражений. То есть, не терпеть в своих рядах различных «революционных митрофанушек», противостоять «анархо-примитивизму», столь распространенному в коммунистическом движении, вследствие давления мещанской среды. Помнить, что невежество – всегда на руку врагу, и разоблачать паразитов на несознательности коммунистов, вроде Сергея Удальцова. Объективно подобные люди и возглавляемые ими организации – это продукт мелкобуржуазной стихии, разрушившей социализм и СССР, а теперь измученной капитализмом, но в силу своего мелкособственничества не в состоянии окончательно порвать с ним, и потому в условиях отсутствия развитого рабочего движения, скатывающаяся до открытой поддержки одного из соперничающих отрядов крупной буржуазии против другого отряда.
Сегодня они уничтожают коммунистические организации, превращая их в реформистское охвостье буржуазии, завтра будут уничтожать новые социалистические государства. Чем раньше коммунисты наберутся знаний, чтобы уметь отличать марксизм от «радикальной» демагогии, тем лучший фундамент мы закладываем под будущее строительство коммунистического общества.
В. САРМАТОВ
Источник
|
