«Главное в перестройке в экономическом плане —
это дележ государственной собственности между новыми владельцами.
В проблеме этого дележа суть перестройки, ее корень…»
Гавриил Попов
Помните, как политическая реклама во время одной из предвыборных кампаний вопрошала: «Вы за то, чтобы работать и зарабатывать, или за то, чтобы взять все и поделить»? Конечно, кому охота оказаться в одной компании со скандально знаменитым и малосимпатичным Полиграфом Полиграфовичем Шариковым, которого писатель Булгаков представил едва ли не образцом человека нового мира, идущего на смену миру настоящих деловых людей, вроде профессора Преображенского?
И хотя ответ со стороны общества, на который рассчитывает реклама, очевиден, действительность представляет нам массу примеров противоположного. Почему студенты, требующие большей стипендии, не идут работать и зарабатывать себе на учебу? Почему пенсионеры, перекрывающие трамвайные пути, чтобы сохранить за собой право ездить за счет работающих пассажиров, не последуют их примеру? Почему преподаватели, требующие прибавки к окладам, выходят на митинги, вместо того, чтобы прочитать дополнительную лекцию? Почему государственный чиновник вместо того, чтобы денно и нощно заботиться о наполнении казны, стремится в нее залезть?
Сколько было потрачено усилий в перестроечные годы, чтобы доказать генетическое родство коммунистов и шариковых! И вот нам то и дело дают понять, что, если вы за то, чтобы «взять все и поделить», то, значит, желаете возврата власти коммунистов.
Но однажды лидер ЛДПР Жириновский сделал одно важное «открытие». Обращаясь к правительству, он обронил: «Кто с вами остался? Мы с вами остались — шариковы. Преображенские уехали за границу. Нужно выбирать самых умных из шариковых». Почему ярый антикоммунист Жириновский взялся за реабилитацию Шарикова? Ответ очевиден: шариковы — кровь и плоть капитализма, выбрасывающего их на поверхность тысячами, миллионами, жаждущими загребать жар чужими руками. Шариковы — продукт эпохи великого передела, первоначального накопления, как хотите, так и называйте. Какая разница, в каком облике они предстают, жалкого бродячего пса или алкоголика Клима Чугункина, респектабельного политика или хитроумного креативщика из рекламного агентства!
Несмотря на все лицемерие политической рекламы, в ней есть одна рациональная идея: мы живем в обществе, где одни работают (зарабатывают?), а другие бессовестно плодами этого труда распоряжаются, делят и присваивают. Только как к ним относиться рекламщики нам прямо не говорят. Коммунисты же честно говорят: да, мы за «грабь награбленное», за то, чтобы «взять все и поделить», но в отличие от лицемерных агентов капитализма, которые этим занимаются каждодневно, хотим дать ему «последний и решительный бой», чтобы ни у кого больше не возникало желания грабить, делить, присваивать.
Жизнь дает нам массу примеров того, как живет и побеждает дело незабвенного Полиграфа Полиграфовича. Невыплаченная заработная плата, утаенные налоги, инфляция, подскочившие в цене акции, захваченные предприятия, взяточничество, игра на бирже или просто в «Поле чудес», финансовые пирамиды, дефолт, национализация, приватизация и т.п. Об этом, кстати, писал еще А.П.Чехов в статье «Наше нищенство»: «Русский человек, например, ужасно застенчив, когда дает или предлагает, зато просить и брать он умеет и любит, и это даже вошло у него в привычку и составляет одно из коренных его свойств. Это свойство присуще в одинаковой степени всем слоям общества: и уличным нищим, и их благодетелям. В низших слоях развита и веками воспитана страсть к нищенству, попрошайничеству, приживальству, а в средних и высших — ко всякого рода одолжениям, любезностям, пособиям, заимствованиям, уступкам, скидкам, льготам… Все эти одолжения, любезности, уступки, скидки и льготы не так невинны, как кажется… за кулисами всего этого чрезвычайно часто кроются несправедливость, произвол, насилие над чужой совестью, эксплуатация чужого чувства, преступление. Разве начальник станции, дающий даровой билет, не крадет? Разве льгота, данная Ивану, не служит в ущерб Петру?
Хуже всего, что беспечность и художественный беспорядок, царящие в отношениях русского человека к чужой собственности, попрошайничество и страсть получать незаслуженно и даром воспитали в обществе дурную привычку не уважать чужой труд».
И только коммунисты говорят: нет, не право собственности «прирожденное и вечное», а труд — высшая ценность, нечего настоящим труженикам делить между собой, в труде в соответствии со своим истинным призванием ты обретешь смысл и оправдание своего существования, а не в постоянной бешеной гонке за обладание собственностью. Но сегодня жизнь многих тысяч российских шариковых превращается в изнурительную «охоту на изюбря», по названию одного из многочисленных сериалов, повествующих о том, как в России сегодня делят собственность.
Все больше специалистов, хозяйственников понимают: в России уже перебор менеджеров, брокеров, маклеров, дилеров, умеющих делить и умножать, но остро недостает станочников, токарей, учителей, умеющих производить материальные и духовные ценности. Но им при этом говорят: «Оказывается, нового экономического кризиса в России надо ждать не от падения мировых цен на нефть, а от роста зарплат собственных граждан».
Учитель, вынужденный хватать дополнительные уроки, врач, спешащий на ночные дежурства, рабочий, остающийся на сверхурочные работы (становятся ли они от этого богаче?) очень сильно удивятся такому выводу: оказывается, чем больше мы работаем, тем хуже для экономики. Просто в такой экономике главным действующим лицом становится вовсе не тот, кто работает. Все больше людей на собственном опыте убеждается, сколько ты не работай, заработать честно в этой стране не представляется возможным.
Главным в такой экономике становится тот, кто владеет и распоряжается и в силу этого факта наделен правом делить и присваивать. Трудящиеся живут на одну зарплату, они не делят собственность, которой у них нет, они просто работают, как и призывает нас великое искусство рекламы. Как видим, беды нашей экономики вовсе не в том, что в России зарабатывают больше, чем работают. Экономика не работает, потому что людям не доплачивают. «Наше общество привыкло не думать о том, что сельское духовенство работает почти даром и живет впроголодь, учителя, получающие за свой тяжелый труд гроши, бедствуют, что в городских больницах работает даром, ничего не получая от общества, масса молодых врачей…Редко, кто ратует за прибавку жалованья, например, офицерам или почтовым чиновникам, но за убавку готово стоять большинство. Чем дешевле, тем лучше, а если даром, то это еще лучше»,- писал А.П.Чехов в далеком 19 веке. Кажется, что про сегодняшний день.
Когда человек не имеет возможности «работать и зарабатывать», но видит, как его труд присваивают немногие, то он, подобно Шарикову, начинает мечтать о том, как «взять все и поделить». Таким образом, бедность основной массы работающего населения при откровенном паразитизме кучки людей, плодит шариковых лучше, чем вся коммунистическая пропаганда.
«За годы реформ нищие стали в два раза более нищими, – говорит академик Львов. – Вообще, 80% населения России обеднели и лишь 20% стали богаче. Причем 2% из них увеличили свои доходы в 10 раз!». Какой же выход предлагают нам академики? Вы думаете: покончить с системой эксплуатации и капитализмом вообще? Вы глубоко ошибаетесь. Мера предлагается сугубо в рамках существующей системы отношений и вполне по- шариковски: пусть богатые поделятся с бедными.
Шариковым не нужен коммунизм. Ибо капитализм — условие их существования. Они хотели бы немного «почистить» капитализм: всего-то переделить «по справедливости». Их представлению о справедливости. Вспомнилось мне, как бывший президент нашей страны в начале своего правления предложил сократить срок давности для пересмотра приватизационных сделок до трех лет. Как же, ведь он пообещал, когда избирался президентом, что передела собственности не будет! Президент дал понять: шариковы могут отдыхать, отъема не будет. Если они занимались отъемом собственности 10 лет назад, их защитят от тех, кто хочет заняться этим сегодня. Проще говоря, при капитализме государство берет под защиту одних шариковых против других. Все, как предписал правительству депутат Жириновский: выбирайте «лучших из шариковых».
Какое дело до этого трудящемуся? А государство плюет ему в лицо. Вас лишили трудовых сбережений в 1992 г.? Вы пострадали от финансовых пирамид в 1994-м? Вам не выплачивали зарплату в 1995-м? Вас экспроприировали в 1998-м? Отдыхайте, срок давности вышел. Нечего покушаться на наше «прирожденное» право.
И все- таки никакой президент не может удержать страну от новых переделов. Ибо этого в России жаждут многие. И не только в России. К чему свелись все романтизированные «оранжевые революции» на просторах бывшего СССР? К банальным обвинениям «революционеров» друг друга в мздоимстве и попыткам отнять пирог у одних, чтобы его могли присвоить другие.
Правительство то повышает налог на дивиденды, то пытается административно удержать рост цен на бензин. Но при этом отбирает льготы, собирается повышать пенсионный возраст. Государство как один большой, коллективный Шариков, стоящий над всеми остальными, определяет, у кого взять, кому отдать. Только спокойствия в стране от этого не прибавляется.
Знаете, какую функцию государства выделял премьер послевоенной Западной Германии Л.Эрхард? Достижение компромисса. А что это такое определил вполне по-шариковски: «искусство разделить пирог так, чтобы каждый был уверен, что лучший кусок достался именно ему». Проблемой в нашей стране является то, что в ней огромное большинство, от олигарха до, извините, бомжа считают себя обделенными. Обделенными чубайсовской приватизацией, дефолтами, деноминациями, монетизациями… несть им числа способам отъема заработанного. Поэтому всегда будет существовать соблазн, пока существует капитализм, во всяком случае, «взять все и поделить». Впрочем, и при советском социализме, какие бы «кампании борьбы с нетрудовыми доходами» не организовывались, желающие пожить за чужой счет не переводились.
Шариков для дела социализма вдвойне, втройне опаснее, когда оказывается у «государственной кормушки». Стремление «делить и перераспределять» объективно заинтересовывает мелкого собственника в государственном аппарате власти. В «Собачьем сердце» мы увидели еще одну ипостась Шарикова: Шарикова — чиновника. Сколько понаписано в русской литературе о сокровенной мечте завистливого и корыстолюбивого мещанина: получить «местечко», «должностишку»! Пусть маленькую, но власть. Миллионы российских шариковых, осознающих ничтожность своего положения, радуются над поверженным, некогда всемогущим олигархом, готовы зарыть в землю гения, к телу которого в свое время выстаивали в огромных очередях, проклинают бывшего политического лидера, за которого голосовали. Власть дает Шариковым возможность прикоснуться к великому таинству передела собственности, ухватить кусочек, долю, проценты и т.п.
Все предложения о решении острейших социальных проблем, исходящие из уст адептов буржуазного строя, никогда не выйдут за рамки убогой, корыстной философии Полиграфа Полиграфовича Шарикова: «взять все и поделить». Главное, укрепить буржуазный строй, облагородить его, закрыть раз и навсегда вопрос о том, как в России 90–х присваивала национальное богатство кучка нуворишей.
Вот один из таких «рецептов», предлагаемый одним из лидеров одной из самых рыночных партий России «Яблоко» С. Митрохиным. «Каждый школьник в России, да и, наверное, теперь уже и в Англии, знает, что Абрамович свои баснословные деньги не заработал, как Билл Гейтс, и не выиграл на фондовом рынке, как Джордж Сорос. Эти деньги свалились ему в руки в результате странной приватизации, случившейся в России в 90-е годы прошлого века», – пишет он в «Новой газете».
Нам здесь важно признание прошедшей приватизации, по крайней мере, «странной», в результате которой «деньги сваливались в руки». Но на этом С.Митрохин и останавливается. Нет, он не предлагает даже пересмотреть итоги приватизации. Он хочет всего лишь, чтобы «российское общество получило моральную и материальную компенсацию за самую дикую и безобразную приватизацию в мировой истории», а ее вершители реабилитировали свои капиталы. «Введение единовременного налога на итоги приватизации (компенсационного налога) может положить начало постепенному процессу реабилитации в глазах общества крупных доходов и состояний, укрепить уважение к институту собственности».
Итак, за определенную мзду (которую сами же приватизаторы и будут определять) от нас, не признающих никакую приватизацию, даже «не дикую и не безобразную», хотят откупиться. Что ж, вполне буржуазный поход к делу. Вспомните, как делец Преображенский, поносящий Советскую власть, ненавидящий пролетария, когда почувствовал угрозу раздела его имущества, обращается к советской власти, требует «окончательную бумагу», «броню», чтобы никакой Швондер, которого беспокоит неустроенность жильцов дома, не мог к его собственности даже подойти. Стремление обезопасить себя от трудящихся заставляет бизнес уповать на власть, как в свое время на царские штыки надеялся один из авторов печально знаменитого сборника «Вехи».
Вот почему шариковы в бизнесе с шариковыми во власти всегда найдут общий язык, какая бы пропасть конкурентной борьбы их не разделяла, так как все они заняты одним делом: делят собственность и власть. Вспомните, как Полиграф Полиграфович и Преображенский жилплощадь делили и усмехнитесь. Все разногласия между ними только в цене и «правилах игры»: будет ли передел происходить «цивилизованно», «по закону» или бандитским образом.
Поэтому господину Митрохину хочется еще и облагородить мерзкую физиономию Шарикова. «Социальная ответственность бизнеса в сегодняшней России не может ограничиться простой благотворительностью, – пишет он далее. – Она должна заключаться также и в том, чтобы признать: в колоссальных доходах крупного бизнеса есть огромная доля, не заработанная на рынке, а полученная путем несправедливого дележа (браво, здесь мы с Митрохиным, но и только. -Ю.А.). Часть этой доли нужно вернуть обществу (мы идем дальше: все вернуть.-Ю.А.). Но вернуть не варварскими, а цивилизованными методами. С целью восстановления справедливости совсем не нужно проводить экспроприацию и национализацию (вот и вся суть буржуазного представления о справедливости. – Ю.А.), достаточно заимствовать опыт современной страны классического капитализма (вот он самый главный пункт наших расхождений: не Шариков страшит и злит наших капитализаторов, а коммунистическая альтернатива, призывающая покончить со строем, порождающим все новые армии шариковых. — Ю.А.).
Да, Шариков по-человечески неприятен, а потому очень удобен в роли пугала. Но вокруг него сконцентрированы самые главные черты и противоречия нашего времени, прежде всего противоречие между трудом и капиталом. И что бы вы ни думали о Шарикове (он иногда даже забавен), главное в том, как вы относитесь к частной собственности, на чьей вы стороне: собственника или труженика. Здесь проходит линия фронта, а не вокруг лицемерной альтернативы, предложенной рекламщиками.
Источник
|
