Многие политически увлеченные люди до сих пор не понимают, почему коммунисты должны бить КПРФ. Всем совершенно ясно, что партия Зюганова коммунистическая только по названию, но многие симпатизируют ее парламентской «силе», величине и популистской риторике. Но то что «велико» и достаточно обширно по видимости часто идеологически оказывается крайне ничтожно, а политически смертельно вредным. КПРФ непрестанно несет в массы трудящихся гниль «левого патриотизма» через обличительную пропаганду и агитацию. Обличает КПРФ своих политических конкурентов, коррупцию и социальную несправедливость. Предлагает КПРФ национально-патриотический план «спасения Отечества» под соусом социалистической трескотни. Но вред деятельности КПРФ не всем понятен, поэтому возьмем последнюю публикацию и рассмотрим конкретно.
В газете «Business class» (другими словами буржуазный класс) отметился депутат пермской думы от КПРФ Солодников, в которой заклеймил изгнанного из партии второго секретаря крайкома Андреяного. Последний критиковал союз КПРФ с либеральной депутатской группой «Солидарность», а на деле, думаю, что был недоволен долей с этого союза. Но важна не фракционная возня в КПРФ, важна идеологическая составляющая, та информация, которая из уст высокопоставленного члена КПРФ разъясняет суть обстановки для читателя. Сам Солодников, хоть и разделяет программу КПРФ, но из-за ее антинаучной размытости и болтологического характера, трактует ее исключительно на собственный лад конкретного мелкого буржуа, вступившего в политическую партию ради укрепления своих экономических и социальных позиций в обществе. Он пишет, что Андреянов «несет бред» о рейдерском захвате партии «буржуями», что разоблачает его как злостного фракционера «реально работающего в союзе с псевдопатриотами на стороне любителей бюджетного распила». То есть Андреянов – сторонник коррупции, который выступил против «буржуев» в партии, тогда как КПРФ, по словам Солодникова, «выступает против мародеров, воров, компрадоров, тех, кто нещадно грабит ресурсы страны и обкрадывает народ. Но вор – это не буржуа!». КПРФ не рекомендует обижать буржуа!
Для того, чтобы объяснить свое понимание сути борьбы КПРФ за «социализм XXI века» автор Солодников не находит ничего лучше, чем самое глупое – объявить буржуазию главным или существенным электоратом КПРФ. Он даже мыслит не согласно анализу ситуации или сообразно каким-то стратегическим целям, он мыслит как торговый деляга, который высокую цену своего товара оправдывает высокой ценой поставщика. Мол, голосуют за КПРФ буржуйчики, значит нельзя против буржуйчиков выступать. Вот так конкретно он это говорит: «Многие низовые предприниматели и представители среднего бизнеса голосуют за КПРФ и поддерживают. А в речах четверки якобы «настоящих коммунистов» (Андреяного и Ко – И.Г.) продолжается обличение язв капитализма и буржуазии, хотя капитализм на самом деле в странах ЕС (Норвегии, Швеции, Германии), США или Китайской Народной Республике, и «буржуи» наши, особенно производители – самые затюканные властью, а мародерствуют в России и измываются над народом – неофеодалы!». Так господин Солодников открыл новую общественно-экономическую формацию, которая замечена только в России: «неофеодализм».
Солодников выдал тарабарщину про неофеодализм, чтобы обелить мелкую и среднюю буржуазию перед читателем в качестве страдалицы наряду с трудящимися. Так господин Солодников прямо соприкасается с либералами, которые вот уже 20 лет выступают за то, чтобы «достроить капитализм». Только Белых собирается при «достроенном» капитализме жить, а Солодников кормит нас перспективой решительной борьбы против этого капитализма. А пока мы должны всячески благоволить буржуазии. В качестве вывода господин Солодников предлагает заменить революционную борьбу на необходимость «оказывать реальную помощь людям, школам, детским садам, больницам, ветеранам войны, организовывать для детей бесплатные кружки, секции, клубы. Всячески приветствовать вступление в партию людей умных, инициативных, предприимчивых. Тогда КПРФ в Перми станет партией дела: живой, активной, страстной, мобилизующей, идеологически сильной, современной и ориентированной на среднесрочные и долгосрочные политические проекты». Видимо умные, инициативные и предприимчивые люди сделают КПРФ идеологически сильной. По мне так, КПРФ как была идеологической помойкой, так и останется, сколько бы солодниковых не желало поправить свои дела с помощью политических игр через проституцию КПРФ.
Отрицать капитализм в России – старая традиция мелкобуржуазного социализма. Статья депутата Солодников для КПРФ типична, потому что КПРФ паразитирует на трудящихся парламентскими иллюзиями. Но главное, что КПРФ паразитирует своей антинаучной, антимарксистской пропагандой. Они сводят классовые противоречия к борьбе против коррупции, а революцию подменяют депутатскими хлопотами мелкого буржуа о благополучии будущих поколений.
Социальная психология Солодникова и КПРФ сплошь охранительная, они не просто против революции и социализма, они против любого революционного потуга. КПРФ уже давно стала партией национально-патриотической, которая продолжает использовать социал-демократическую демагогию. И как национально-патриотическая партия она стоит за интересы отечества, то есть за интересы буржуазии. Трудящиеся нужны только для того, чтобы оставаться предметом эксплуатации. КПРФ за «производителя», то есть за буржуа, то есть против действительного производителя – рабочего. Хотя болтовня КПРФ ведется часто за рабочего, но в рамках лишь незначительных улучшений его положения. КПРФ никогда не займет позицию пролетариата в классовой войне капиталистического общества, КПРФ – это партия буржуазии.
Теоретической границей, за которой КПРФ вся продалась буржуазии, стал отказ от плановой экономики и снятие лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь». Это показывает, что идейное разложение партии стало достаточным, чтобы полностью стать на службу российскому капитализму.
КПРФ пропагандирует мир между «производителем» и рабочим, обещает выборным путем подкорректировать капитализм, обещает национальное превосходство русских, обещает православную духовность. Солодников хороший ученик Зюганова, только слишком прямолинейный и простой, он прямо высказал то, что является содержанием позиции КПРФ по ряду ключевых вопросов.
КПРФ – это партия правая, охранительная, партия против революции, против социализма. КПРФ – один из основных врагов коммунизма в России, она под вывеской коммунизма проповедует антикоммунизм, национализм, парламентаризм, религиозный дурман. Бить КПРФ – значит бить буржуазию, которая как лиса в овечьей шкуре прокрадывается в сознание пролетариев.
Заглянем в последнюю программу КПРФ, принятую в 2008 г.: «Стратегическая цель партии — построение в России обновленного социализма, социализма XXI века. При определении своих программных целей и задач, стратегии и тактики, наша партия исходит из анализа общественно-политической практики, руководствуется марксистско-ленинским учением и творчески его развивает, опирается на опыт и достижения отечественной и мировой науки и культуры». Партия, которая действительно руководствуется марксистско-ленинским учением, не может быть одним «из основных врагов коммунизма в России».
Но прежде, чем сказать, что КПРФ нужно не бить, а всячески поддерживать наемным работникам — пролетариату, заглянем в тот самый марксизм-ленинизм, которым КПРФ, согласно своей программе, руководствуется. Создатели этого учения о путях освобождения пролетариата от капиталистической эксплуатации, о переходе к социализму и коммунизму, всегда говорили, что учение должно развиваться с учетом изменений в развитии производительных сил. Но они категорически настаивали на том, что их учение имеет фундаментальные положения, отход от которых делает таких «развивателей» ренегатами — изменниками.
Каковы же эти фундаментальные основы, забвение которых означает предательство марксизма-ленинизма, а носителей такого предательства — обслугой буржуазии?
Советую тем, кто действительно хочет разобраться в вопросе: нужно или нет бить КПРФ как агента буржуазии в среде пролетариата, — прочесть книгу В.И.Ленина «Государство и революция». А после ее изучения заглянуть в программу КПРФ.
Ленин, полностью разделяя взгляды Маркса и Энгельса, утверждал: во-первых, что переход от капитализма к социализму невозможен без революции, свергающей господство буржуазии. Причем, чтобы этот переход был действительным, революция должна на место государства буржуазии сразу же поставить государство пролетариата. О тех, кто проповедует переход к социализму «не в виде свержения господства эксплуататорского класса, а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству», Ленин писал: «это мелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассового государства, приводила на практике к предательству интересов трудящихся классов».
А вот что мы видим в программе КПРФ: «КПРФ выступает единственной политической организацией, последовательно отстаивающей… национально-государственные интересы». То есть интересы государства буржуазии. Далее: «Основополагающими ценностями являются общинность, коллективизм и патриотизм, теснейшая взаимосвязь личности, общества и государства». То есть КПРФ призывает укреплять буржуазный патриотизм и государство класса буржуазии, потому что считает нынешнее государство надклассовым аппаратом, а не органом буржуазии, защищающим ее интересы.
Далее КПРФ в своей программе заявила: «Партия видит три этапа достижения своих стратегических целей». Таким образом, проповедуя утопическую идею о возможности мирного (без революции) перехода к социализму в условиях диктатуры буржуазии, на страже которой стоит ее государство. КПРФ предала интересы пролетариата и работает на пользу буржуазии. Каковы эти три этапа «реформирования капитализма в социализм», читатель может узнать из первоисточника данной утопии — программы КПРФ 2008 г.
Нет ни одного фундаментального положения марксизма-ленинизма, которое не предала бы КПРФ. Заглянем в небольшую книжку Зюганова «Коммунисты и молодежь в современной России» (2003 г.), написанную в виде вопросов и ответов. Вопрос: от каких идей отказались коммунисты после 1991 г.? Ответ Зюганова: «Мы отказались от идеи, что при социализме могут существовать только три формы собственности: государственная, колхозно-кооперативная и личная… Мы за смешанную экономику, разумно сочетающую государственный сектор и частный бизнес…
Что касается духовной сферы, то мы считаем, что членами партии могут быть… и верующие…
Мы по-новому посмотрели на соотношение национального вопроса и интернационализма. Каждый народ вправе думать, прежде всего, о своих интересах…
Пересмотрели мы и взгляд на организацию Советов. Они должны строиться на основе принципа разделения властей с тем, чтобы Советы стали законодательной властью, а их органы – исполнительной властью…».
И это предательство фундаментальных положений марксизма-ленинизма программа КПРФ объявила его творческим развитием. Действительно, как заявил Грано: «КПРФ — … под вывеской коммунизма проповедует антикоммунизм, национализм, парламентаризм, религиозный дурман». Ее реальные действия раз за разом подтверждают это.
Последний пример. С марта 2011 г. РКРП-РПК вела переговоры с КПРФ о сотрудничестве на выборах в Государственную Думу и о включении с этой целью в центральную часть ее списка одного представителя рабочих классовых профсоюзов (не ФНПР) и двух - в две региональные тройки. Но КПРФ отказалась от этого сотрудничества в пользу действующего представителя власти — генерал-полковника полиции В.Черкесова, личного друга и сподвижника В.Путина. А послужной список этого полицая таков: с 1992 г. – начальник управления Министерства безопасности ( с 1993 г. – ФСБ РФ) по Санкт-Петербургу; с августа 1998 г. – 1-й заместитель главы ФСБ В.Путина. С мая 2000 г. назначен Путиным (ставшим президентом) своим полномочным представителем в Северо-западном федеральном округе. С марта 2003 г. назначен главой Госкомитета по контролю за оборотом наркотиков (с июля 2004 г. – Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков). В мае 2008 г. Путин (глава правительства) назначает Черкесова главой Федерального агентства по поставкам вооружения, военной специальной техники и материальных средств. Вот такой кондовый патриот буржуазного государства.
В рекламной «Правде» от 14.10.2011 г. Зюганов восхваляет его как патриота, способного вести страну вперед, как специалиста в области национальной безопасности, которого можно поставить на ключевой участок в «Правительстве народного доверия». Между тем этот «специалист» в этом же номере «Правды» так оценил свою деятельность в качестве главы Госкомитета (Федеральной службы) по контролю за оборотом наркотиков (на протяжении более 5 лет): «Российская молодежь гибнет под ударами наркоагрессии. Через государственную границу рекой текут наркотики афганского происхождения, обогащая участников наркотрафика и истребляя наше и без того убывающее население. В стране миллионы наркоманов… рекрутируются в криминальную среду. Среди них сотни тысяч подростков и детей из числа беспризорников».
Как коммунисты оценивают этот факт сотрудничества КПРФ с буржуазией? Лидер РКРП В.Тюлькин на этот вопрос ответил, что в этом мы «наблюдаем выполнение требования властей, которые этим ходом хотят показать степень своего превосходства, доведенного до возможности полного управления превращенной в карманную организацию партии, называющей себя «коммунистической». Образно говоря, это плевок в лицо, который не просто вытерли, но и преподнесли как божью росу».
Даже С.Миронов, лидер «Справедливой России», антикоммунист, в статье «Вместе победим» («Справедливое Прикамье в наступлении» от 25.10.2001 г.) написал: «Я уверен, что и Медведев и Путин говорили неоднократно Зюганову: Геннадий Андреевич, что же ты проспал? Тебе бы… и сейчас не поздно поменять флаг! Назовись социалистической партией, убери эти догмы Ленина-Сталина. Посмотри современными глазами, привлеки новых людей, у тебя все на ура пойдет… я говорю, что объединение двух наших партий неизбежно… Надо обязательно объединяться».
И действительно, между КПРФ и «Справедливой Россией» разница лишь в том, что КПРФ лживо продолжает называть себя «коммунистической партией».
Вырвем с корнем националистические предрассудки из своих рядов!
Коммунистическое движение современной России с начала 90-х годов заражено национализмом. Такое наследие нам оставили все эти красно-белые и красно-коричневые фронты, о которых у нас до сих пор кое-кто мечтает. Лет 15 назад на фоне проамериканской грабительской политики ельцинского правительства националисты казались союзниками левых – во всяком случае, «меньшим злом» Национализм стал органической частью идеологии, прежде всего псевдокоммунистической КПРФ, но затронул в большей или меньшей степени и настоящие коммунистические организации. Противоестественная идеологическая смесь такого рода приводит, особенно в нынешних условиях, к дискредитации коммунистов как политического движения и марксизма как идеологии в глазах трудового народа, в массе своей все еще считающего КПРФ коммунистической партией. Распространенные в левой среде националистические предрассудки можно рассмотреть на примере дискуссии “Русская культура, Русский вопрос и коммунисты”, опубликованной на Интернет-сайте КПРФ в 2007 г.
Дискуссия примечательна тем, что большинство ее участников входят в руководство КПРФ. Итак, вот какие мысли можно там найти:
Ю.Белов, член ЦК КПРФ: «Наметившееся и расширявшееся с определенного времени расхождение русского и социалистического в советском обществе во многом и обусловило распад СССР и капиталистический реванш».
Что-то странное: оказывается, СССР был не интернациональным государством, и какая-то особая роль принадлежала именно “русскому”.
Н.Бенедиктов, депутат Государственной Думы, фракция КПРФ: «Мы, этнические русские, и есть сегодня в РФ самое дискриминируемое национальное меньшинство; 80% собственности в России принадлежит восьми этническим кланам, причем русского среди них нет. Это к вопросу о том, кто в России на самом деле ворует… В противостоянии труда и капитала русские оказались без капитала на стороне труда».
Как видим, тут имеется в виду именно русский этнос, а не какой-то особый “тип духовности”. Бенедиктов вовсе не исключает существования русского этнического клана и очень горюет по поводу его отсутствия. А уж утверждение, что “все русские без капитала” – верх глупости, всякий разумный человек понимает, что это не так, и среди буржуазии русских не меньше, чем среди трудящихся. Но тут мы имеем дело, видимо, не с глупостью, а с желанием защитить интересы и обелить эту самую русскую буржуазию.
Г.Зюганов: «Сталин, по сути дела, в открытую стал заниматься русским вопросом сразу, как только получил всю полноту государственной власти… Русский вопрос в его политической линии был органичной частью триады стратегических мероприятий наряду с индустриализацией и коллективизацией».
Это более чем спорное историческое “открытие” участники дискуссии далее подкрепляют аргументами, которые иначе как смехотворными не назовешь.
Комоцкий, заместитель главного редактора газеты “Правда”: «Руководителем Коминтерна стал Георгий Димитров, славянин, патриот и интернационалист».
Итак, Димитров стал руководителем Коминтерна по причине своей принадлежности к славянству? Вот это да!
Васильцов, эксперт Центра исследования политической культуры России (этот центр создан по инициативе КПРФ): «ГДР – первое государство рабочих и крестьян на немецкой земле, где формировалась социалистическая германская нация, в этногенезе которой, замечу, был исторически сильный славянский фактор».
Упоминание о полабских славянах, онемеченных ещё в средневековье, конечно, очень трогательно, но при чем здесь ГДР и тем более Сталин?
Затем Васильцов и другой эксперт ЦИПКР, Обухов, изложили “историю русского вопроса”, в ходе которой вырисовывается эпическая картина борьбы русского народа против иностранных агентов влияния. Начало русскому вопросу положил протест против греческого засилья в высших кругах Православной церкви в Киевской Руси XI-XII вв., которое мешало распространению Православия в народной толще. Опять-таки, “эксперты” не могут не знать, что в те века и русского народа-то ещё не существовало, однако ради шовинизма, необходимого для пиара партии, об исторических фактах, известных пятикласснику, можно забыть. Далее следует набор исторических мифов, которые пересказывать нет смысла: начиная от средневековой Новгородско-Московской ереси как “угрозы национальной катастрофы” и кончая засильем иностранцев при Анне Иоанновне (последний миф, как это ни печально, возникнув в XVIII веке, был некритически принят и многими советскими историками).
Апофеозом всего вышеизложенного явились следующие рассуждения Обухова: «Население отдельных областей Западной Европы по антропологическим признакам различается между собой значительно больше, чем отдельные русские группы… можно говорить о кровном единстве русского народа… многочисленные межнациональные браки заключались в основном между великороссами, украинцами и белорусами, а также другими представителями восточноевропейского этнического типа и не могли привести к изменению сложившихся антропологических характеристик русского народа. Русские по антропологическим признакам – европейский народ».
Вообще-то мы часто слышим от тех же идеологов КПРФ, что русские – это какая-то неевропейская цивилизация; даже в этом последовательности у них нет.
В ходе дискуссии прозвучал также тезис о том, что русского национализма не существует. Раньше КПРФ отрицала существование фашизма в России, а теперь уже и национализма. Но ведь оба эти явления – порождение буржуазии, и если в стране существует капитализм, то в ней есть и национализм, а рано или поздно, при вступлении капитализма в империалистическую стадию (что уже произошло в России), неизбежно появится фашизм. Надо быть слепым, чтобы не видеть всех этих господ, марширующих под монархическими знаменами, а также подростков, с криками “Хайль Гитлер!” нападающих на иностранцев и, всё чаще, на левых активистов. Но идеи этих выродков некоторым членам КПРФ, по всей видимости, близки.
Вот что можно было прочитать в “Советской России” (редактором которой, напомню, является член ЦК КПРФ Чикин) за 10 января 2004 г. в статье, подписанной псевдонимом “Русский”:
«Ни копейки (пфеннига) не украв у страны и народа, придя к власти в жуткие времена едва-едва сбитой кредитами гиперинфляции, подгоняемый необходимостью уже выплачивать по ним долги, с разваленной в стране промышленностью, невозможностью иметь флот и армию, деморализованным народом, Гитлер сумел сделать невозможное и даже более того. Через 6 лет его правления, в 1939 году, не было равной по силе страны». Без комментариев. А учитель из г. Крисанов Олег Верещагин в статье “Ювенильная трясина” (“СР” от 27 июля 2006 г.) и вовсе требует отменить ответственность за преступления на почве межнациональной ненависти, потому что это, дескать, “ответ наших ребят на хамство инородцев”.
Понятно, что мнение редакции может не совпадать с мнением автора, но в этих двух случаях мы видим уже неприкрытый нацизм, который коммунистическая газета не может печатать на своих страницах! К тому же, никаких возражений авторам сих опусов в следующих номерах не обнаруживается.
А ведь подобное можно прочитать не только в газетных статьях. «В России сняты ограничения на выбор местожительства… коммунисты против нелегальной иммиграции и будут добиваться ограничения потока мигрантов, устремляющихся в Москву»
– это уже из программы КПРФ на выборах в Московскую городскую Думу. Подобные факты не кажутся случайными, если вспомнить некоторые заявления Зюганова. Например: «КПСС была умной, сильной, очень опытной партией, но она стояла на одной левой ноге… очень важно быть прагматичными и понимать процессы, которые происходят».
К чему приводят подобные поиски “правой ноги” очень хорошо видно на примере ситуации, сложившейся в Воронеже. Стоит привести здесь выдержки из статьи о состоявшихся в этом городе лекциях известного мракобеса диакона Андрея Кураева, на которых присутствовали члены РКСМ(б) Михаил Вечных и Денис Сонин; статья появилась на сайте РКСМ(б) в начале 2007 г.:
«В вестибюле ДК… был замечен небезызвестный ультраправый идеолог КПРФ, так называемый Третий Сокол – Максим Назаров, являющийся членом бюро Коминтерновского райкома КПРФ и одновременно позиционирующий себя как соратник ДПНИ. Ранее Назаров провокационно называл себя “национал-коммунистом”, однако не так давно, окончательно закрепившись в партии, он решил окончательно сбросить маску и теперь открыто и гордо называет себя национал-социалистом, на форуме ДПНИ он призывает “сделать КПРФ русской НСДАП” и “окончательно добить там левую мразь”. Благодаря стараниям Третьего Сокола и его покровителей, в КПРФ-Воронеж сложился целый рассадник ультраправых (Назаров гордится, что в его КПРФ вошли настоящие или бывшие члены РНЕ, ДПНИ и монархической организации Русское имперское ополчение; именуется обозначенный блок как “Черная сотня – КПРФ”. Увидев двух коммунистов из РКСМ(б), которые раньше неоднократно разоблачали гнусные высказывания и провокации черносотенного мерзавца, Третий Сокол начал звонить по мобильному телефону своим соратникам, вскоре к нему присоединилось ещё трое человек (все “черносотенные” члены КПРФ). Во время перерыва Михаил и Денис вышли в фойе. За ними последовали и черносотенцы, которые с криками “Черная сотня! Бей красную мразь!” напали на коммунистов со спины. Драка проходила около новогодней елки… Несмотря на превосходство черносотенцев, товарищам удалось дать отпор. Когда охранники разняли драку, черносотенцы из КПРФ с пеной изо рта стали объяснять им, что они “сражались за правое дело с красно…ыми масоносатанистами”, “сражались за Русь и веру православную”.
И подобные явления уже не кажутся чем-то необычным. Любая попытка членов КПРФ хоть немного приостановить националистическую вакханалию караются партийным руководством. Например, в 2009 г. Репрессиям подверглась Ленинградская организация КПРФ – за то, что нам не уделялось должного внимания “русскому вопросу”. Впрочем, как показывает практика, подавляющее большинство рядовых КПРФников только приветствуют антимарксистские идеологические новации.
Вам не кажется, что это уже где-то было? Вспомним 1914 год: подавляющее большинство социал-демократов отбросило интернационализм и поддержало собственные правительства в развязывании мировой бойни во имя “патриотизма и защиты немецкого (русского, французского) народа”. Немногие социалисты, боровшиеся против шовинизма, как Карл Либкнехт, подвергались клевете и репрессиям, в том числе и со стороны недавних товарищей. Кстати, именно немецкая социал-демократия являет собой пример прокладывания социал-шовинистами дороги фашистам. СДПГ в 1914-19 гг. сделала многое, чтобы посеять и как можно более широко распространить националистические предрассудки среди немецких рабочих; социал-демократы руководили подавлением Революции в Германии. А потом появилась другая партия – НСДАП, вожди которой тоже активно боролись против “плутократии и империализма”, но только иностранного, английского и американского; при упоминании же немецкого империализма они возмущались точно также, как возмущаются правоверные КПРФники, услышав слова о российском империализме или русском фашизме. Фашистов поддержали, как известно, не только буржуа, но и значительная часть рабочих; произошло это благодаря тому, что рабочие были подготовлены к нацизму пропагандой социал-демократов. Так кому же прокладывают дорогу наши “борцы за русский народ” из КПРФ? Впрочем, если так будет продолжаться и дальше, то другой партии и не понадобится – КПРФники просто окончательно переродятся в коричневых, как это уже активно происходит в Воронеже. Одна просьба к вождям этой партии: вы название хотя бы смените, например, на Национал-социалистическую русскую рабочую партию. Так будет как-то честнее.
Надо сказать, что проявления национализма, от которых нужно немедленно избавляться, имеются и в РКРП. Если наша пермская организация уже излечилась от этого, то в других регионах ещё можно услышать от представителей РКРП про защиту русского народа (почему не всех остальных народов!?) и борьбу с сионизмом. Например, этим отличаются организации РКРП в Липецкой и Брянской областях.
«Засилье сионистов» – один из самых вредных мифов в коммунистическом движении. Сионизм, конечно, существует, но главным образом в Израиле, и говорить о его угрозе в России – глупо и смешно. Сионизм – враг коммунистов лишь постольку, поскольку их врагом является любая националистическая идеология. Еврейский национализм опасен не более, чем всякая другой национализм. Бороться коммунисты должны прежде всего с той националистической идеологией, которая может заразить наибольшее число трудящихся, то есть, в нашем случае, с русским национализмом.
Как известно, партия КПРФ называет себя “единственной реально оппозиционной политической силой”. Казалось бы, действительно, она гневно обличает политику правительства, ее депутаты дружно голосуют против антисоциальных инициатив правящей партии в органах законодательной власти, местные отделения КПРФ регулярно организуют различные акции протеста. Однако не все так однозначно, достаточно вспомнить некоторые факты из истории этой партии.
Совсем недавно у партии Зюганова имелась значительно большая поддержка среди народных масс, чем сегодня, и КПРФ имела рычаги для существенного влияния на политическую жизнь в стране. Речь идет о 1990-х гг., когда КПРФ на словах не менее яростно, чем сейчас, выступала против ельцинского режима, осуществлявшего реставрацию капиталистических отношений в России. На практике же ее политические действия строились иногда таким образом, чтобы не дать этому режиму погибнуть. О фактах подобного рода в КПРФ ныне стараются не вспоминать, более того, члены этой партии порой банально лгут.
На официальном интернет-сайте КПРФ есть раздел “Календарь: некоторые события из истории КПСС и КПРФ, мирового левого движения”, где ежедневно публикуются сведения о событиях, произошедших в этот день, вплоть до самых мелких. Среди событий за 23 марта отмечено, в частности следующее: “1998 – Б. Ельцин, вернувшись из больничного отпуска, неожиданно уволил премьер-министра В. Черномырдина. КПРФ отказалась поддержать кандидатуру нового премьер-министра С. В. Кириенко. Начало череды правительственных кризисов, завершившихся дефолтом”.
Конечно, о подробностях событий тех лет сейчас уже мало кто помнит, особенно среди молодежной аудитории. Однако надо совсем немного усилий, чтоб определить ложь, содержащуюся в этом тексте сайта КПРФ. Дело в том, что печально прославившийся в том году “киндер-сюрприз” Кириенко получил пост премьер-министра не без помощи КПРФ. Более того, у нее были все возможности, чтобы не допустить этого.
Напомним: ситуация в стране в то время была накалена до предела. Президент Ельцин и правительство, которое с декабря 1992 г., после отставки Егора Гайдара, возглавлял Черномырдин, осуществили хищническое разграбление бывшей советской экономики. Большая часть предприятий за бесценок была отдана в руки различных дельцов, сколотивших миллиардные состояния (именно к 1998 г. оформились основные олигархические группировки). Объем производства катастрофически упал, многие предприятия закрылись, а из числа сохранившихся немало было «дышащих на ладан». Появилась доселе невиданная нигде в капиталистическом мире форма эксплуатации – многомесячные невыплаты зарплаты наемным работникам, Например, на угольных предприятиях Воркуты к концу 1998 г. задержки зарплаты стали достигать 10-12 месяцев, шахтерский город занял здесь «лидирующие позиции». Невыплата зарплаты стала одним из самых простых способов снижения издержек производства и повышения его эффективности, так как в результате инфляции к моменту выдачи реальная заработная плата существенно снижалась. Таким образом, наряду с капитализмом в стране возрождались отношения, характерные скорее для рабовладельческого строя.
Неудивительно, что среди трудового народа, у которого украли страну, который был в большинстве своем отброшен в состояние нищеты, ширилось движение протеста. Постоянно шли митинги и другие акции протеста, организованные оппозицией, порой весьма массовые. Что еще важней, нормой стала забастовочная борьба рабочего класса. Так, в 1995 году количество предприятий, где проходили стачки, по сравнению с 1990 годом увеличилось в 34 раза, а число их участников почти в пять раз. Рост этот продолжался и во второй половине 1990-х годов. Наибольшее число забастовок за этот период (как и за 1990-е годы в целом) состоялось в 1997 году — более 17 тысяч забастовок, увеличившись по сравнению с началом 1990-х годов (1991 год) почти в 10 раз. За это же время примерно в четыре раза выросло число участников забастовок.. В забастовочных акциях 1990-х годов приняли участие коллективы таких крупнейших российских производственных объединений, как Ростсельмаш, Кировский, Балтийский заводы в Петербурге, Норильский горно-металлургический комбинат, судостроительный завод «Янтарь» (г. Калининград) и ряд других предприятий федерального значения. Ширилось и географическое распространение забастовочной борьбы, с 1994 года по 1998 год доля регионов России, где проходили стачки, увеличилась с 42 до 75 процентов. В ходе этих забастовок наряду с социально-экономическими весьма нередко звучали и политические требования, в частности, требование отставки президента Ельцина, превратившегося во второй половине 90-х в объект заслуженной ненависти абсолютного большинства населения страны. Проявлялся массовый протест и в голосовании на выборах – в 1995 г. на выборах в Государственную Думу КПРФ заняла первое место, с большим отрывом от всех конкурентов.
В этих условиях Российская коммунистическая рабочая партия проводила работу по радикализации протестного движения, по формированию классового профсоюза «Защита», Советов рабочих и других структур рабочей борьбы. История показала, что тактика была ошибочной, так как основывалась на иллюзии о якобы сохраняющемся «советском рабочем классе», но целью РКРП всегда была социалистическая революция и диктатура пролетариата. К сожалению РКРП оказалась слишком слаба, в том числе идеологически, и не смогла привлечь на свою сторону рабочий класс.
КПРФ же, называвшая и называющая себя до сих пор «основной коммунистической партией страны», занимала двоякую и порой весьма странную позицию. На словах призывала к уничтожению режима, на деле же подыгрывала ему, стремясь не допустить обострения ситуации. Одним из подобных эпизодов стало и ситуация вокруг назначения в апреле 1998 г. премьер-министром до того почти никому не известного Сергея Кириенко.
Кириенко стал главой правительства с третьего раза. Дважды Государственная Дума отклоняла его кандидатуру большинством голосов, в числе голосовавших против была и почти вся фракция КПРФ (бывшая на тот момент самой многочисленной в Думе). Третье отклонение могло привести к роспуску Думы президентом, и кое-кто из КПРФ стал высказывать мысли, что «за Кириенко надо голосовать, чтобы сохранить Думу». В частности, подобным заявление отметился тогдашний спикер Думы, член КПРФ, Геннадий Селезнев. Хотя, казалось бы, с точки зрения коммунистов в тех условиях надо было идти на обострение, так как до крайности непопулярному Ельцину наверняка не удалось бы установить диктатуру, роспуск Думы привел бы к еще более массовому недовольству, которое имело все шансы поставить крест на ельцинском режиме (а может, и на реставрации капитализма вообще). Однако КПРФ как нельзя лучше доказала тогда то, что к коммунизму она не имеет никакого отношения.
Третье голосование по кандидатуре Кириенко состоялось 24 апреля 1998 г. В отличие от первых двух, депутаты решили сделать его тайным. Кириенко был утвержден премьер-министром 251 голосом, при 25 против. Через 4 месяца его правительством будет проведено новое ограбление трудящихся (в форме дефолта), уничтожившее их банковские вклады и раскрутившее очередной виток инфляции.
Как же голосовали 24 апреля депутаты от КПРФ? Очевидно, что по разному, однако утверждение сайта КПРФ о том, что Кириенко отвергла вся фракция – ложь. Обратимся к арифметике. Как свидетельствуют поименные результаты предыдущего голосования, партийный состав Государственной Думы на тот момент был следующим: КПРФ – 133 депутата, Аграрная депутатская группа и «Народовластие» (левые фракции, голосовавшие вместе с КПРФ практически по всем вопросам) – соответственно 35 и 44, ЛДПР – 50, «Наш дом Россия» – 67, «Яблоко» – 44, «Российские регионы» – 42, «Демократический выбор России» – 6, внефракционных депутатов было 22.
Что же мы видим? Почему при 133 депутатах КПРФ и 212 от левой оппозиции вообще против Кириенко подано только 25 голосов? Никакого бойкота голосования со стороны левых фракций не было. Ответ может быть только один – значительная часть «левых» депутатов, в том числе и членов якобы «коммунистической» КПРФ (кстати сказать, люди с партбилетом КПРФ были и среди аграриев) поддержали ельцинского ставленника, будущего организатора дефолта. При том, что консолидированное выступление всей левой оппозиции против Кириенко наверняка блокировало бы его избрание премьер-министром. «Левые» господа ясно дали понять, что думские кресла и стабильное существование на немаленький депутатский оклад значительно важнее для них, чем интересы трудящихся, в «защите» которых они любят убеждать свой электорат. Никакого осуждения такого голосования со стороны руководства КПРФ не последовало, а значит – идентичную позицию фактически заняла и вся партия.
И надо отметить, что КПРФ-то, в отличие от трудящихся России, грех было жаловаться на Кириенко. Именно в его правительстве впервые с 1993 г. появился представитель КПРФ, министр промышленности и торговли Юрий Маслюков, назначенный на эту должность в июле 1998 г. А вслед за дефолтом и отставкой Кириенко и вовсе последовал звездный час зюгановской партии – было создано правительство Примакова с ее участием и частично даже под ее руководством (тот же Маслюков в этом правительстве был уже вице-премьером). КПРФ приняла самое активное участие в якобы «спасении России», а на деле – спасении эксплуататорского строя, чем Зюганов со товарищи гордятся до сих пор, поминая время премьерства Примакова при всяком удобном случае. «Спасение Родины» заключалось в том, что обесцененными деньгами были частично выданы огромные долги по зарплате, и таким образом трудящиеся получили иллюзию «улучшения» своего положения. Накал протеста значительно спал, буржуазный режим удержался у власти.
Затем наступил новый этап развития капитализма и соответственно буржуазного строя. Промышленный подъем, некоторый рост уровня жизни (связанный в основном с повышением цен на нефть) привел к тому, что при новом президенте Путине у власти и ее вновь сформированной партии «Единая Россия» появилась массовая поддержка. КПРФ же потеряла значительную часть своих избирателей, в том числе по причине естественного сокращения социальной базы (всегда состоявшей по большей части из пожилых людей, «советского» поколения). В результате ослабевшая КПРФ со снизившимся влиянием в массах стала гораздо менее нужна правящему режиму, в Государственной Думе в настоящий момент она оттеснена на второстепенные позиции. И, судя по истории с Кириенко, только поэтому ныне фракция КПРФ всем составом голосует против путинских премьер-министров и путинских законов. Поскольку от голосования КПРФ ничего не зависит, она имеет возможность строить из себя «непримиримую оппозицию». Однако что будет, если КПРФ вновь сможет воспользоваться обострением борьбы трудящихся, которое неизбежно в будущем? Ответ очевиден: лжекоммунисты снова придут на подмогу капиталистам. Судя по постоянным восхвалениям Зюганова в адрес правительства Примакова, к этой роли КПРФ готова всегда. Просто пока что она не востребована буржуазным режимом.
Трудовой народ не должен больше поддаваться на обман своих мнимых «защитников», пытающихся ложью о событиях недавнего прошлого скрыть свою истинную роль в них. Социал-предателям – никакой поддержки. «Левую» обслугу капиталистов необходимо разоблачать везде и всюду.
В последнее время различные политические силы России «оседлали» тему «Россия и русский вопрос». КПРФ, носившаяся с «русской идеей» все последние почти 20 лет, рискует утратить монополию в трактовке этого вопроса. Вот почему созывается отдельный Пленум ЦК, организуются «круглые столы» и научные конференции. Слово «русский» вновь стало излюбленным в речах Г.Зюганова.
Мы ознакомились с его выступлением на мартовском (2007 г.) Пленуме «О задачах партии по защите русской культуры как основы духовного единства многонациональной России». Сегодня нам оказались доступны материалы первой Всероссийской научно-практической конференции «Коммунисты и русский вопрос», состоявшейся 6 апреля2006 г., выступления деятелей культуры и науки на том мартовском пленуме, а также материалы последнего 13 съезда партии и, главное, новая редакция Программы партии.
Это позволяет нам обстоятельнее проанализировать позицию партии по «русскому вопросу».
Удивительная «мешанина» противоречивых взглядов – вот что определяло и определяет политический портрет Геннадия Андреевича. В его речах есть без всякого сомнения ряд положений, марксистских по своей сути, с которыми не поспоришь. Однако их мы насчитали немного. Зато есть «взрывная смесь», выдаваемая многими капээрэфовскими интеллектуалами, за «сочетание марксизма с основами всей традиционной русской общественной мысли». Проще говоря, КПРФ всегда отличалась стремлением поставить рядом графа Уварова и публициста В.Белинского, революционера В.И.Ленина и философа И.Ильина. «Что греха таить, левопатриотическая оппозиция также внесла свою лепту в культивацию подобных настроений», – говорит сам Геннадий Андреевич. Но на этот раз он призывает применять «классовый, самый серьезный марксистский подход»: «Много сказано слов о моральном единении Бунина и Деникина с советским народом во время Великой Отечественной войны. Если Бунин с Деникиным прозрели, это делает им честь. Лучше поздно, чем никогда. Но история не для того поставила коммунистов во главе патриотического движения за национальное спасение, чтобы они разбавляли свою идеологию и программу предрассудками наиболее отсталых и неразвитых участников этого движения. А для того, чтобы поднимать их до понимания истинного положения». Наши аплодисменты, Геннадий Андреевич!
Мы согласны с утверждением Геннадия Андреевича, что «двигателем разрушения Союза и прогрессирующего распада России стал воинствующий национализм». «Уклон к национализму», об опасности которого неоднократно предупреждал И.Сталин, возобладавший в период перестройки, отражал «попытки «своей» национальной буржуазии… восстановить капитализм» (И.В.Сталин. Сочинения. Т.18, с.513). «Капиталистическая реставрация» и «националистическое движение» в СССР были «неразрывно слиты», – говорит Геннадий Андреевич. Это – исторический факт, лишний раз подтверждающий марксистский закон развития капитализма, который Зюганов сегодня точно воспроизводит в своей речи: «поднимающаяся буржуазия не может на первоначальном этапе своей революции подниматься под каким-либо иным флагом, кроме национального. Русская буржуазия поднимается ныне под точно таким же флагом».
Для любого марксиста связь между противоречиями социальными, между имущими и неимущими, и противоречиями межнациональными очевидна. В Советском Союзе, говорит Зюганов, «непримиримости не было именно потому, что были социализм и Советская власть, разрешившие коренные социальные проблемы и попутно снявшие национальные вопросы. А как только капиталистическая реставрация возродила социальные противоречия, попутно возродилась и национальная неприязнь». Таким образом, лидер КПРФ правильно определил причины обострившихся межнациональных противоречий.
Не вызывают у нас возражений и характеристики, даваемые Зюгановым экономически господствующему классу. «Новый класс крупных собственников, сложившийся в постсоветской России, – по его убеждению, – не только не укоренен в национальную и культурную почву нашей страны, но является лишь отрядом «приказчиков» транснационального капитала. В сущности, он представляет собой модернизированное издание компрадорской буржуазии. Это – каток, сминающий все русское, советское и народное в России».
«Лейтмотивом всей «политики реформ», проводимой этим господствующим классом, являются экономическая экспроприация и социальная маргинализация основной массы населения России». Результатом такой политики, считает Зюганов, стало разделение «социально на «новых» и «старых» русских, пропасть между которыми углубляется с каждым днем». «С реставрацией капитализма в России, с утверждением его в криминально-олигархическом виде, русская культура превратилась в главный объект духовной агрессии капитала. Она последовательно убивается, вытаптывается, извращается, злобно фальсифицируется».
В таких условиях, действительно, не приходится говорить «о единстве нации». «Этот лозунг, – говорит Г.Зюганов, - сплошь и рядом используется для затушевывания непримиримых классовых противоречий». «Путинский патриотизм», по его убеждению, призывает «забыть» о классовом угнетении внутри нации ради спасения ее как единого целого». Зюганов повторяет положение программы КПРФ о необходимости «борьбы с эксплуататорами внутри собственной страны». «А непременным условием борьбы за социализм является интернациональное сплочение и единство трудового народа». Что тут возразить?
Не обходит стороной Зюганов и факт социальной неоднородности и противоречивости воззрений между различными отрядами господствующего класса. «Мы видим в политике российской верхушки, – говорит он, – переплетение самых разных элементов – и космополитизма, и национализма. А значит и в социально-экономических делах не может быть простых решений». Их борьба является сегодня основной тенденцией общественного развития. «Демонстративный космополитизм периода капиталистической реставрации сменяется ныне демонстративным национализмом периода стабилизации».
Таким образом, отмеченные выше пункты зюгановской речи идут в русле базовых марксистских положений. Однако в целом речь Зюганова – это очередной образец уникальной идейной мимикрии, стремления соединить несоединимое, пример отречения от всего, в верности к чему он только – что поклялся. В этом Зюганов неизменен. Иного в общем-то от классического оппортуниста ждать и не приходится.
Поклявшись в верности классовому подходу Зюганов тут же предложил дополнить его национальным. В этом плане, кремлевский идеолог В.Сурков более последователен: в своей последней статье «Национализация будущего» он просто отбрасывает классовый подход. Нация (понятно, какая? Здесь он с Зюгановым един) у него главный субъект истории.
Однако В.Сурков во многих вопросах мыслит также, как говорит Геннадий Андреевич: «Думаю, что на сегодняшний день такого рода нитью, позволяющей размотать клубок тех сложнейших проблем, что существуют в российском обществе, является русский вопрос. То есть вопрос о положении русских в российском обществе. Об их месте в сфере экономики, о системе социальных отношений, политике и культуре». Хотя тут же в своей речи Зюганов процитировал Ленина: «Как указывал Ленин, «в каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нации есть трудящаяся и эксплуатируемая масса, условия жизни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социалистическую. Но в каждой нации есть также культура буржуазная (а в большинстве еще черносотенная и клерикальная) – притом не в виде только «элементов», а виде господствующей культуры». «Признаков этого господства вокруг нас» Зюганов видит (или говорит, что видит) «чудовищно много».
Вот почему для настоящего марксиста очевидно, что не «русский вопрос» является «такого рода нитью, позволяющей размотать клубок тех сложнейших проблем, что существуют в российском обществе», а положение «трудящейся и эксплуатируемой массы» независимо от ее национальной принадлежности. Поэтому-то коммунисты на деле (а Зюганов, как видно, только на словах) ратуют за «интернациональное сплочение и единство трудового народа». Поэтому для нас не существует отдельных национально окрашенных «вопросов».
Хочется спросить Геннадия Андреевича: а существуют отдельные «татарский вопрос», «якутский вопрос» и (не сочтите экстремистом) «чеченский вопрос»? Должны ли коммунисты – татары ставить у себя такого рода вопросы или им объединиться, к примеру, с коми-пермяками во имя защиты только русского народа? Должны ли коммунисты – ингуши согласиться с Геннадием Андреевичем, что в силу своих неких национальных особенностей им не дано, в отличие от русских коммунистов, сохранять «в наибольшей мере» «преданность социалистической перспективе»? Что «коллективистский образ мысли и всей жизни» присущ только «русскому сознанию», а сознание рабочего-татарина абсолютно иное? Что только «русский патриотизм, русское национальное самосознание» являются «противниками антисоветских и антикоммунистических сил», а башкирский патриотизм не способен противостоять антисоветчикам и антикоммунистам?
Очевидно, что для нас, последовательных интернационалистов, такие утверждения немыслимы. Но они естественным образом вытекают, когда на первый план выпячиваются вопросы одной отдельно взятой нации.
Но «ведь сейчас каждую минуту на глазах у всего мира и при его молчаливом участии исчезает великая нация», - утверждает Зюганов. «А в самой Великороссии, прежде всего в ее исконных исторических областях, народ в буквальном смысле вымирает». «За 15 последних лет страна потеряла более 10 миллионов человек, из них 9,5 миллиона – русских». Это ли не геноцид русских, возмущается Зюганов? Вы, Геннадий Андреевич, ради простой объективности, привели бы цифры, сколько потеряли другие нации, проживающие России. Коми-Пермяцкий округ, к примеру, в числе лидеров по уровню самоубийств. Почему не ставится вопрос на Пленуме ЦК о защите коми-пермяцкого народа? Только потому, что, по Вашей логике, он не является «государствообразующим»?
Разве вопрос сохранения народа «в условиях системного кризиса российского общества» касается только русского народа? Разве «угроза потери национального суверенитета, территориального и культурного единства страны» касается только русского народа? Разве ежегодное уменьшение населения на 700-800 тысяч человек – только русских? Разве «качественная деградация человеческого потенциала», рост преступности, наркомании и т.п. – это специфически русские проблемы?
Готов разделить Ваши переживания по поводу «ужасающего положения» русской деревни. Ну, а в нерусских деревнях положение менее ужасающее? И разве татарские крестьяне меньше любят и уважают землю? И не станете же вы утверждать, что мусульмане меньше православных русских привержены «семье, к обычаям и традициям предков»? Но русская (да и не только, русская) деревня знает и другие описания: и об «идиотизме деревенской жизни», и о проделках всевозможных мироедов. И про «крестьянскую Вандею» понаписано тоже много.
Сколько пришлось повоевать В.И.Ленину со всякими «друзьями народа», а сегодня лидер якобы «главной коммунистической партии» сам среди них: народ-то русский у них все также антибуржуазен, «как народ по преимуществу крестьянский, свято хранящий ценности общинного коллективистского образа жизни». Упорно Зюганов с «друзьями народа» не хочет видеть среди этого «народа» мироедов. «Наш народ никогда не ставил меркантильные, потребительские свойства выше духовно-нравственных. Это и в основе православной религии, так же, кстати, как и мусульманства. Наша культура отвергает страсть к обогащению и индивидуализм. Нравственные ценности превыше всего!». Почитал бы лучше Геннадий Андреевич известного знатока русского крестьянства в 19 веке А.Н.Энгельгардта, который в своих письмах «Из деревни» называл крестьян «самыми крайними собственниками», ни один из которых «не поступится ни одной копейкой, ни одним клочком сена».
Так, может и не было никакой «буржуазной контрреволюции» 90-х, а, Геннадий Андреевич? Как же объяснить, что «русский народ – самый советский народ, по определению И.В.Сталина, – народ, совершивший прорыв в социалистическое будущее», так легко от него отрекся? Вы утверждаете: «Снизилась солидарность и чувство национального самосохранения русского народа. А ведь именно они служили главными скрепами Советского Союза и России. Помимо других причин, Союз распался еще и по причине политической пассивности русского населения союзных республик». Как это согласуется с Вашим утверждением, что «как только капиталистическая реставрация возродила социальные противоречия, попутно возродилась и национальная неприязнь»? Кто стал главной движущей силой этой реставрации, если по Вашему выходит, что у русского народа «снизилось» «чувство национального самосохранения»? Может, все-таки совокупная мощь многонационального российского капитала в союзе, как вы правильно подмечаете, с транснациональным и смела СССР и социализм? Вы же об этом и говорите вначале, и вдруг скатываетесь до полного отождествления «русского народа» с отнюдь не пассивными русскими капиталистами, наоборот, активно приближавшими свой час. Попадают ли эти русские капиталисты под Ваше определение «русского народа»?
Сталин имел все основания считать русский народ советским, но именно потому, что включал в него только трудовой народ, который смел господство своей «русской» (да и не только русской) буржуазии. Сегодня, цитируя Сталина, исключаете ли вы из «самого советского» русского народа отнюдь не советскую, а антисоветскую русскую буржуазию? Или тоже берете ее под защиту? Но тогда при чем здесь Сталин. Да, Сталин много хорошего сказал о русском народе. Но под ним он имел в виду только трудящиеся классы. В1930 г. он писал Демьяну Бедному: «Революционные рабочие всех стран единодушно рукоплещут советскому рабочему классу и, прежде всего, русскому рабочему классу, авангарду советских рабочих как признанному своему вождю, проводящему самую революционную и самую активную политику, какую когда-либо мечтали проводить пролетарии других стран… Все это вселяет (не может не вселять!) в сердца русских рабочих чувство революционной национальной гордости, способное двигать горами, способное творить чудеса» (Собрание сочинений. Т.18. Тверь, 2006. С.33).
Да, в выступлениях Ленина и Сталина вы найдете выражение «русский народ». Но это не мешало им видеть в нем классовые различия и при этом признавать заслуженное право русского рабочего класса считаться авангардом среди рабочих других национальностей в их классовой борьбе против «своей» и мировой буржуазии. «Интерес (не по холопски понятый) национальной гордости великороссов совпадает с социалистическим интересом великорусских (и всех иных) (!- А.Ч.) пролетариев» (В.И.Ленин. «О национальной гордости великороссов»). Вот она диалектика «национальной гордости» (не национализма!) и «пролетарского интернационализма». Что делает Зюганов? Он просто отбрасывает пролетарский интернационализм, эту альфу и омегу сознательного коммуниста.
Вместе с тем, на фоне эксплуатации «русского вопроса» жизнь уже предъявляет реальные примеры международной солидарности рабочих. Так, в поддержку забастовки рабочих «Форда» во Всеволожске в 2007 г. выступили рабочие «Форда» в Германии. «Мы с ними постоянно поддерживаем отношения через центральный профсоюз, – говорил тогда рабочий лидер А.Этманов. – Сейчас ведем переговоры и с Испанией, чтобы они не отгружали нашим машины. Если они поддержат – хорошо, нет – ну что делать. Я считаю, что на транснациональные корпорации нужно оказывать международное давление» (Огонек.2007.№8.С.4). Пока КПРФ на пару с «Единой Россией» разбирается с «русским вопросом», рабочие разных наций пытаются вместе противостоять мировому капиталу.
Собирается ли КПРФ на радость буржуям вбить клин между русскими рабочими и рабочими других наций? «У нас нет никаких иных ресурсов для ведения политической борьбы, кроме тех, что имеются в самом российском обществе», – заявляет Зюганов на первой научно-практической конференции КПРФ по русскому вопросу. А как же интернациональная поддержка трудящихся всего мира? Вместо нее предлагается самобытный «свой путь», исходя «из коренных свойств российского общества». Это полный разрыв с принципом пролетарского интернационализма и представлением, что социализм есть классовый идеал не «общества» ВООБЩЕ, тем более только русского или китайского, а пролетариата независимо от его национальной принадлежности.
Таким образом, КПРФ проталкивает в рабочий класс традиционную буржуазную политику, заключающуюся в противопоставлении рабочих, разведении их по «национальным квартирам», чтобы забыть забыли о классовом угнетении внутри нации «ради спасения ее как единого целого». Хотел Зюганов высечь «путинский патриотизм», а получилось, дует с ним в одну дуду.
Но мы готовы признать вслед за Зюгановым, что «в стране зреет и национальный протест». Но кто, в первую очередь, с ним выступает? Кто финансирует всевозможные окрашенные в «национальные цвета» организации и движения? Рабочие? Кому в первую очередь выгодно, чтобы иностранные торговцы ушли с наших рынков, кто более всего заинтересован, чтобы российские ресурсы не принадлежали иностранцам? Кто бы хотел ими монопольно владеть и распоряжаться? Русские рабочие или русская буржуазия?
В.Сурков, в отличие от Зюганова, в открытую говорит, в чьих интересах власть увлеклась сегодня вопросами «национальной самобытности» и «суверенной демократии». В интересах крупной национальной буржуазии! История свидетельствует, и Зюганов это хорошо знает (потому что проговаривается об этом): борьба национальной буржуазии за власть всегда ведется под национальными знаменами. Цель завоевания господствующего положения на внутреннем рынке, вытеснения конкурентов, какой бы нации они не принадлежали, объективно бросает национальную буржуазию в объятия шовинизма и национализма. Национальная буржуазия, когда ей выгодно, сделает все для укрепления «русского духа» и, поверьте, лучше, чем псевдокоммунисты из КПРФ.
Интересы изменяют мир. Но буржуазия никогда не откажется, если в этом деле (конечно, только в «интересах нации») и под ее руководством ей соберутся помогать трудящиеся массы вместе с их партиями. Верную же мысль высказал на научно-практической конференции по русскому вопросу секретарь ЦК КПРФ Д.Г.Новиков: «Рост национального самосознания русских – есть фактор роста национального самосознания других народов России. Этот рост – оружие обоюдоострое, смотря в чьих руках находится. Если пролетариат использует его для классовой солидарности, интернационального единства и борьбы против буржуазии; буржуазия использует для противопоставления народов, отвлечения от классовой борьбы пролетариата. Нужно разобраться, как коммунисты собираются использовать в целях социализма рост национального самосознания, а не выдвигать в «центр общей национально-освободительной борьбы русский вопрос».
В начале 90-х годов занятый переделом советского наследства национальный капитал, в силу своей придавленности компрадорами не имевший собственной партии, предоставил коммунистам возможность озвучивать «национально ориентированную» проблематику. Теперь он укрепился настолько, чтобы создать уже «свою», чисто буржуазную, очищенную от старой советскости, партию, которая будет выражать ее «национальные интересы» лучше, чем упорно держащаяся за «русскую идею» КПРФ.
Обрушиваясь (и справедливо!) на компрадорскую буржуазию, этого «приказчика транснационального капитала», Геннадий Андреевич старательно обходит вопрос, а чем она хуже или лучше «национально мыслящей» буржуазии. Ведь когда вы говорите об ущемленном положении русских, вы должны конкретно показать, в чем проявляется эта ущемленность и для русских рабочих и для русских предпринимателей, и для русских крестьян, а самое главное, от кого исходит это ущемление. Ответ на этот вопрос и у кремлевского идеолога В.Суркова, и у оппозиционера Г.Зюганова удивительно похожи. И тот и другой обрушиваются на тех, «для которых солнце восходит на западе», на «ставленников враждующих олигархических кланов». И оба противопоставляют им «подлинную, народом взращенную и выдвинутую национальную элиту». Надо полагать, что эта элита и должна возглавить национально-освободительную борьбу, за которую ратует Геннадий Андреевич. Только нужно конкретизировать, кто имеется в виду под подлинной, народом взращенной и выдвинутой национальной элитой», «лучшими людьми страны», «цветом нации»?
Должна ли партия, называющая себя коммунистической, разрабатывать столь любимый Зюгановым механизм «рангового отбора» (И.Ильин), чтобы обеспечить «продвижение во власть настоящих национальных лидеров»? Или ее задача вместе с пролетариатом разбить существующую государственную машину капитализма? Нигде у КПРФ вы этого не найдете. Зюганова волнует поиск общественного устройства, гарантирующего наведение «всенародного правопорядка», и утверждение в России «сильной, национальной власти». «Как удержать энергию национального возрождения в конструктивных рамках»? – задался он вопросом на научной конференции. Зюганова беспокоит, что «безудержная русофобия» спровоцирует «народное возмущение», которое может «взорвать Россию изнутри». Ему этого не хотелось бы. Путину, Медведеву, Суркову тоже. Зюганов проговорился: русский вопрос понадобился, чтобы служить укреплению буржуазной России.
Отличие же подходов Зюганова и Суркова заключается в том, что первый хотел бы «соединить» социалистический идеал и «традиционные народные ценности», второй не предполагает никаких социалистических примесей.
Передовые рабочие любой национальности всегда поддерживали и поддерживают действительное национально-освободительное движение народов. Но мы знаем, что по своему классовому содержанию оно носило, носит и будет носить буржуазный характер. Борьба «своей» национальной буржуазии за монополию на внутреннем рынке пробуждает национальное сознание, проясняет сталкивающиеся интересы, а, значит, развивает политическое сознание вовлеченных в эту борьбу масс. Коммунисты допускают в таких целях «соединение» с национальной буржуазией (политика, как известно, предполагает самые разные союзы и объединения, вопрос только на чьей и на какой платформе), но не для реализации ее конкурентных притязаний, а для развития политического сознания трудящихся, для их борьбы за социализм.
Ради чьих интересов зовет нас на «национальный протест» Геннадий Андреевич? Ради тех, кому не нравится, что «80% собственности в России принадлежит восьми этническим кланам», среди которых русские якобы оказались без капитала? Коммунисты должны считать, что борьба за возрождение русского народа заключается в оттеснении этих «кланов» от собственности, власти, СМИ? КПРФ хотела бы, чтобы народ, скинул господство одних «кланов» и повесил себе на шею другой «клан», конечно, близкий и родной, потому что русский?
Таким образом, единство «русского народа», а, следовательно, единство русского рабочего с русским капиталистом, для Зюганова более значимо, чем классовая борьба великорусского рабочего в интернациональном содружестве с рабочими других наций против их «национальных» капиталистов и частной собственности вообще? Если так, то Геннадий Андреевич, выступая на словах против «затушевывания непримиримых классовых противоречий», на практике собирается делать прямо противоположное.
Справедливости ради надо отметить слова Зюганова в Политическом докладе 13 съезду партии: «Однако для трудящихся нет разницы между олигархами славянского происхождения и эксплуататорами из числа национальных меньшинств». Зюганов в полном в соответствии с установками партии на механическое соединение национального и классового, то склоняется в одну сторону, то в другую. В Зюганове – лидере как ни в ком другом проявляется сегодня вся внутренняя идейно-теоретическая, политическая, организационная противоречивость возглавляемой им партии.
Вот к чему неизбежно приводит попытка подменить реально существующий в буржуазном обществе национальный вопрос пресловутым « русским вопросом». Вместо того, чтобы противопоставить режиму развернутую и обоснованную партийную программу в национальном вопросе, Зюганов затевает соревнование с «Единой Россией» и администрацией президента за то, кто лучше скажет про «русский вопрос».
Но даже тогда, когда Г.Зюганов берется рассуждать о «национальной политике», а не о «русском вопросе», он скатывается до прямых фальсификаций. «Суть национальной политики Советской власти первых послереволюционных лет заключалась в ликвидации фактического национального неравенства», – правильно замечает Зюганов. Но дальше следует весьма своеобразная интерпретация этой политики Советской власти. «Ясно, что эта политика обусловливалась совершенно конкретными обстоятельствами места и времени. И она приносила успех, пока соответствовала объективным задачам, пока обстоятельства не изменились». Можно подумать, что большевики действовали не так, как было написано на их знаменах, а вынуждено, под влиянием «конкретных обстоятельств». Обстоятельства изменились и потому «бездумное продолжение ее и после того, как это неравенство было в основном преодолено, губительно сказалось сначала на судьбе Советского Союза, а затем и самой России». Это уже прямая фальсификация, поскольку неравенство наций не было полностью преодолено, нации стояли на разных уровнях материального положения, а, следовательно, различались и по уровню развития национального сознания на протяжении всего советского периода. Но осознание русскими трудящимися, представляющими самую многочисленную нацию в многонациональной стране, себя как части единого советского народа, способность их к героизму и самопожертвованию (вспомним хотя бы, как русский и грузин водружали Знамя Победы над поверженным рейхстагом или как достойные представители семьи братских советских народов помогали отстраивать разрушенные землетрясениями Ташкент и Ашхабад) способствовали преодолению этого неравенства.
Неравенство еще более усилилось, когда в годы перестройки началось противопоставление народов, населявших СССР. И сегодня Зюганов, выдвигая на первый план некий «русский вопрос», продолжает эту политику противопоставления наций. Не надо видеть соринку там, где ее нет. Отнюдь не политика советской власти по преодолению неравенства между народами привела к тому, что «русский народ сам оказался в неравном положении в собственной стране» (по отношению к кому?), а капитализация, усиливающая социальное неравенство как внутри отдельных наций, так и между нациями, разрушила единство народов и советскую страну. И разрушает сегодня!
Одним штрихом Зюганов фальсифицирует всю (!) советскую историю. Вчитайтесь: «Советская модель российской культурной стратегии явилась долгожданным синтезом двух традиционных русских доктрин: державной – с ее идеей государственной самодостаточности и славянской – с ее концепцией славянского геополитического блока и культурного пространства. Воплощение в жизнь этой модели принесло нам победу в Великой Отечественной войне, дало ранг ядерной сверхдержавы. Позволило создать блестящую науку, первой вывело страну в космос». Авторам Декларации об образовании СССР1922 г., в которой четко объяснены причины создания и цели нового государства, подобные измышления могли только присниться. Но Зюганову такая «концепция» исторического развития России понадобилась для обоснования отнюдь не фантастических замыслов: «Россия вновь стоит перед необходимостью решения тех же трех громадных геополитических и цивилизационных задач, что и четыреста лет назад: прорыв к Балтике, собирание русских земель и выход к Черному морю, оформление четких границ на юге и юго-востоке, удержания сферы своего культурного воздействия».
Зюганов ни на секунду не задумывается над тем, пожелают или нет народы России и сопредельных государств заплатить дорогую цену за такого рода «прорывы». Он даже не задает вопросы, что должны делать, допустим, украинские трудящиеся, если русская буржуазия двинется на прорыв к Черному морю. И должны ли будут русские рабочие поддержать отечественный капитал в этих притязаниях? Впрочем, и такого выбора Зюганов трудящимся не оставляет. Ведь для него «великороссы, малороссы, белороссы, триединый народ. С одной верой, с одной культурой и общей Победой, с мало отличающимся языком (? –А.Ч.)». «И границы, произвольно проведенные под Псковом, Прохоровкой и Ростовом, ничего общего не имеют с историческими границами. Да русский народ оказался самым крупным разделенным и самым униженным народом».
Как известно, войны всегда начинались у границ. Геннадия Андреевича отнюдь не смущает, что русский народ и в советские годы был «самым крупным разделенным народом», поскольку «границы, произвольно проведенные под Псковом, Прохоровкой и Ростовом», никого не волновали. А не волновали потому, что и на Украине, и в Белоруссии, и в Таджикистане, русский человек чувствовал свою принадлежность к советскому народу. И Крым не считался ни украинским, ни российским, а Советским Крымом. Но Геннадий Андреевич далеко уже не советский человек, а русский патриот. Поэтому и провозглашает на научно-практической конференции «главной задачей нашей партии – спасение русского народа», «спасение государства Российского» (а не воссоздание СССР?). На ней Зюганов даже доказывал, что создатели советской государственности якобы тоже решали «русский вопрос» и в духе некоего «русского социализма», а Советский Союз он называет «новой геополитической формой тысячелетней Российской державы», более того якобы возрожденной «в новом державном облике Российской империи».
Зюганов вводит понятие «сталинская геополитическая доктрина» – «патриотическую концепцию «построения социализма в одной отдельно взятой стране», предполагавшую будто «форсированное возрождение державной мощи России». Зюганов такими идеями напрочь выхолащивает все советское.
А приписывая Сталину в качестве «главной геополитической задачи» создание «самодостаточной независимой от внешней конъюнктуры хозяйственной системы страны», Зюганов ничего не говорит о цели сталинской индустриализации создать материальную базу социализма. Зюганов таким образом выхолащивает еще и социалистическое. Ай да, коммунист!
Нельзя считать1917 г. успехом «русского народа», товарищ секретарь ЦК Д.Г.Новиков. А как же забастовки польских рабочих Лодзи? А бурливший рабочий Кавказ? Ответственность «в деле организации социально-классовой и национально-освободительной борьбы» лежит не только на «русских трудящихся» и «русской интеллигенции». А сколько среди большевиков было евреев, прибалтов? Неужели непонятно, что такой подход непродуктивен? Пусть высчитывают евреев в революционной партии черносотенцы и фашисты, мы будем считать рабочих-ленинцев.
Дальше всех в фальсификации ленинизма идет председатель ЦКРК КПРФ В.С.Никитин, который на научно-практической конференции в своем выступлении назвал марксизм-ленинизм «русским вариантом марксизма». При этом он понимается им не в революционном, а охранительном духе: социальные проекты, «внедряемые» в стране, «должны соответствовать (а не изменять?) типу общества, «исторически» в нем сложившемуся (назад, к самодержавию?), и его «миропониманию». Таким образом, заслуга Ленина, оказывается, не в том, что он творчески и по-революционному применил марксизм к специфическим условиям России начала 20 в., а осознал правильность витающей в голове Никитина «византийско-русской теории». И этот человек на руководящей должности в коммунистической партии! Дальше больше. Ленин, с точки зрения Никитина, будто бы исходил из «особенностей русского миропонимания», а не шел по пути, представленном в Манифесте Коммунистической партии. И Советы будто бы выбрал «как исконно русскую форму самоуправления», осмысленную якобы еще Кириллом и Мефодием в «Славянской кормчей» (9 век). И идея авангардной партии будто тоже сугубо русская. И идея социалистического соревнования это проявление «русского стандарта естественности». И стоял Ленин «твердо» на принципах известной только Никитину «русской философии Совершенства». И Сталин, оказывается, тоже стоял! Такая фальсификация марксизма-ленинизма даже злейшим врагам коммунистов не снилась.
Вот, как Сталин отвечал одному такому «патриоту» режиссеру А.Довженко по поводу сценария его фильма «Украина в огне», в котором тот, в частности, написал: «Помните, на каких бы фронтах мы сегодня ни бились, куда бы ни послал нас Сталин – на север, на юг, на запад, на все четыре стороны света, – мы бьемся за Украину!». Сталин ответил на это: «Если бы Довженко хотел сказать правду, он должен был бы сказать: куда ни пошлет вас Советское правительство – на север, на юг, на запад, на восток – помните, что вы бьетесь и отстаиваете вместе со всеми братскими советскими народами, в содружестве с ними наш Советский Союз, нашу общую Родину, ибо отстоять Союз Советских Социалистических Республик значит отстоять и защитить и Советскую Украину. Украина как самостоятельное государство сохранится, окрепнет и будет расцветать только при наличии Советского Союза в целом» (И.Сталин. Сочинения.Т.18. Тверь,2006. С.341). Как актуальны эти слова на фоне «торжества демократии» в современной Украине! И как злободневны из-за попыток Зюганова приписать победу в Великой Отечественной войне исключительно «российскому, русскому» народу! За такое во времена КПСС Зюганова записали бы в антисоветчики.
Мы готовы согласиться с Геннадием Андреевичем, что «конкретная форма национального вопроса в современной России» касается подавляющего большинства населения России, поскольку мы наблюдаем откровенную эксплуатацию ничтожной части общества, опирающейся на государственный аппарат, основной массы трудящихся, независимо от того, в какой части страны они проживают. Что же делает Зюганов? Он уводит наше внимание от этой эксплуатации, противопоставляя трудящихся «национальной сердцевины» трудящимся «национальных окраин». Если для Зюганова «национальная сердцевина» первична, то мой интернациональный долг взять рабочего «национальной окраины» под защиту от такого махрового русского держиморды.
Вы полюбуйтесь, как лидер партии, называющей себя коммунистической, выгораживает окрашенный в «русские» цвета капитализм: «Я не хочу сказать, что у нерусских народов нет будто бы никаких проблем. От последствий «перестройки» и «реформ» страдают все, в помощи нуждаются все ( и 60 долларовых миллиардеров тоже? –А.Ч.). И мы никогда и ни при каких условиях не скажем, что кого-то можно бросить на произвол судьбы (и не тронете богатство 60 долларовых миллиардеров? – А.Ч.).
Но сегодня приоритет – возрождение русского народа (в том числе процветание долларовых миллиардеров русской национальности? – А.Ч.), его духовности и культуры. Ибо центробежные факторы, под воздействием которых разваливается Россия, сегодня другие. Раньше это было ущемленное положение национальных меньшинств (кто и как их ущемлял, не ясно – А.Ч.). А сегодня – это ослабление русского народа как естественного центра притяжения» (надо полагать, что количество миллиардеров русской национальности и их состояние не прирастает, и это тоже беспокоит Геннадия Андреевича – А.Ч.).
«Задача в укреплении единства и мощи русского народа ради восстановления его роли как центра притяжения» (единства обираемого русского рабочего с жирующим русским буржуем? – А.Ч.). А если татарские капиталисты пожелают «укрепления единства и мощи» татарского народа и выступить в качестве «центра притяжения», как на это должны отреагировать татарские и русские рабочие? По всей видимости, осуществлять установки большого «русофила» Геннадия Андреевича Зюганова.
По Зюганову, «любой народ – всегда патриот своей страны». По Марксу, «рабочий не имеет Отечества», кроме социалистического, интернационального по своей сути. Любой народ, по Зюганову, любит свою страну, гордится ею. «Он переживает ее неудачи и чувствует себя как бы членом одной семьи, имеющей общие интересы, исторические корни». По Марксу, не может быть общих интересов между рабом и господином, и любят они Родину каждый «своей особенной любовью». По Ленину, любовь к Родине не есть нечто абстрактное. «Мы полны чувства национальной гордости, – писал он, – ибо великорусская нация … доказала, что она способна дать человечеству великие образцы борьбы за свободу и за социализм, а не только великие погромы, ряды виселиц, застенки, великие голодовки и великое раболепство перед попами, царями, помещиками, капиталистами».
Зюганов, судя по всему, предлагает любить страну всю без остатка, вместе с эксплуататорами и раболепствующими перед ними. Здесь нам с Зюгановым не по пути. Мы, в отличие от Зюганова, знаем, что есть Россия реакционная и есть революционная, Россия Радищева и Чернышевского, Желябова и Ульянова, Халтурина и Алексеева. Только такую Россию мы любим и призываем любить. Но любить Россию крепостников и держиморд – избавьте, Геннадий Андреевич.
«Наш ответ на вызов времени это – теория и практика русского социализма» – говорит Зюганов. «Первый шаг на этом пути – необходимость убедительно объяснить народу, что именно социализм является квинтэссенцией той тысячелетней русской культуры, русской цивилизации, русской идеи». Хотелось бы знать, как вы собираетесь навязывать «русский социализм» народам России, у которых несколько иная, как вы позволили себе выразиться, «квинтэссенция»?
«Нам следует показать и доказать российскому обществу, что в своем нынешнем виде формула русского социализма органично вписывается и в марксизм (никак не вписывается, сколько не пытайтесь –А.Ч.), и в многовековую русскую культурную и духовную традицию» (опять Ленин и Пуришкевич в одном флаконе).
«Что она не только впитывает в себя достижения всех течений отечественной мысли, но и способна предотвратить новые расколы в национальном сознании» (не надо, Ленин и Пуришкевич вместе никогда не уживутся).
«Мы, коммунисты считаем и настаиваем, что возрождение морали и культуры, возрождение нации немыслимо без опоры на традиционные ценности, на многовековые народные святыни» (пролетарский интернационализм к таковым относится?).
«Мы не можем развиваться, если не будем опираться на четыре главных столпа. Это – сильное государство, высокая духовность, коллективизм и справедливость. Именно эти четыре столпа держали наш государственный дом, создавали в нем уют и достоинство» (для кого, в первую очередь?).
Зюганов дает развернутую программу строительства «русского социализма». Знакомство с ее пунктами выдает Зюганова с головой. Это программа чуточку социализированного государственного капитализма, изрядно приправленного русским шовинизмом.
Опять речи о недостаточно «адекватном присутствии» русских, о приоритетности защиты «русского языка и русской культуры», о засилье «русофобов», «псевдорелигиозных суррогатов «нового мирового порядка», стремящихся подменить собою традиционную православную веру на территории исторической России», призыв защищать почему-то только русских «соотечественников» за границей, идея «воссоединения триединого русского народа – великороссов, малороссов и белорусов» (а с молдавскими, армянскими, казахскими трудящимися уже «воссоединяться» не надо?).
При этом зюгановский «русский социализм» предполагает «действенную защиту внутреннего рынка и отечественного товаропроизводителя от недобросовестной конкуренции из-за рубежа».
Идея «национальным предпринимателям» очень понравится. Русскому и другим народам обещается абсолютно нереальное в условиях капиталистической конкуренции «равенство возможностей в области деловой активности и предпринимательства». А трудящимся брошена кость: «преодоление нынешней гигантской пропасти в уровне доходов между богатыми и бедными через создание новой, более совершенной налоговой системы», то есть не разрушение системы эксплуатации, а ее «совершенствование».
И это все преподносится как «сочетание марксизма и национального подхода». Разрыв со всеми основами нашего движения – вот что это такое! Но таким способом зюгановские «русские социалисты» достигают важной цели: усыпить бдительность трудящихся, крепче привязать их к интересам национальной буржуазии, ибо «уклон к национализму есть приспособление интернационалистической политики рабочего класса к националистической политике буржуазии» (И.В.Сталин. Сочинения, т.18, с.513).
Предлагать ли обществу «свою собственную, конструктивную геополитическую стратегию» или признавать необходимость мировой пролетарской революции? Вместо социалистической революции «национально-освободительную борьбу»? Вместо борьбы с отечественной буржуазией борьбу за «национальную независимость»? Вместо слома буржуазной государственной машины поддержку «всего исторически сложившегося института отечественной государственности»? Вместо пролетарской демократии «развитие демократии «до конца»? Вместо борьбы за социализм – «вновь» довести до конца буржуазную революцию? Вместо увеличения реального представительства рабочих и крестьян в государственных органах – «равенство представительства русских, как и всех народов России»? Вместо устранения всяких препятствий для самоорганизации рабочего класса – «устранение всяких препятствии для национально-культурной самоорганизации русских»? Вместо передачи информационной и культурной сфер трудовому народу «адекватное присутствие русских»? и т.д. и т.п.
Эти альтернативы для современных российских коммунистов и считающих себя таковыми возникли не вчера и не сегодня. Записав в новую редакцию своей Программы положение, что «задачи решения русского вопроса и борьбы за социализм по своей сути совпадают», КПРФ просто пытается не отстать от нарастающих во власти и обществе реакционных националистических настроений. Это объективно позиция контрреволюционной партии. И марксистам предстоит долгая борьба за сознание трудящихся, в том числе против последователей Зюганова, протаскивающих буржуазную идеологию под лживой вывеской «коммунистической партии».
Недавно «единственная оппозиционная сила России», «Коммунистическая» партия Российской Федерации, в лице ее Пермской организации в очередной раз продемонстрировала свою псевдокоммунистическую сущность. В очередной раз господа из КПРФ озаботились «демократичностью» выборов в России.
Пермское отделение КПРФ и раньше отличалось особым подхалимажем перед буржуазной властью, даже на фоне всей этой социал-реформистской партии. Чего стоит хотя бы история 2006 г., когда избранный в Законодательное собрание Пермского края тогдашний первый секретарь ПО КПРФ г-н Милюков фактически продал свой мандат партии «Единая Россия» (отказался от него таким образом, что освободившееся место досталось «ЕР»).
Не так давно пермские КПРФники, видимо, решили еще раз подтвердить свою подмоченную репутацию. Об этом свидетельствует документ, появившийся на сайте пермского отделения КПРФ 27 мая 2010 г. Вот что там можно прочитать:
Заявление Пермского краевого комитета КПРФ
Председателю Государственной Думы ФС РФ Грызлову Б.В. Губернатору Пермского края Чиркунову О.А. Председателю Пермской Городской Думы г.Перми Шубину И.Н. Заявление Пермского краевого комитета политической партии «Коммунистическая партия Российской Федерации»
Практика проведения выборов в муниципальные органы власти в Пермском крае показала, что система выборов по одномандатным округам (мажоритарная система), применяемая в подавляющем большинстве муниципальных образований (единственное на сегодняшний день исключение – Верещагинский район), даёт преимущество кандидатам от партии власти «Единая Россия», которые, как правило, побеждают в своих округах. Причина – широкое использование административного ресурса и манипулирование выборным законодательством выразившееся, в частности, в неоправданно высоком проценте досрочного голосования, голосования по открепительным удостоверениям и голосования на дому. Имеет место подкуп избирателей в различных формах (подарки, медицинская помощь, благоустройство дворов к случаю и т.п.) Результат – практическое отсутствие оппозиции в муниципальных представительных органах власти. Ярким примером является городская Дума г. Перми IV созыва, где из 36 депутатов нет ни одного коммуниста. Между тем довыборы в Пермскую гордуму в марте 2009 года по округам №1 и № 23 показали, что кандидаты от КПРФ получили значительную поддержку избирателей: от 15 % до 18%. Ещё выше уровень поддержки (до 30 получили кандидаты-коммунисты на выборах в Земское Собрание Краснокамского района в марте 2010г. Тем не менее, ни один из них не прошёл в соответствующие муниципальные органы власти. И, таким образом, интересы большого числа избирателей не будут в них представлены. Грубым нарушением демократии является также и принятие порядка выборов глав муниципальных районов из числа депутатов Земских Собраний, где превалируют выдвиженцы «Единой России». В данных обстоятельствах более справедливой является система выборов по партийным спискам, т.е. пропорциональная система. Такая система даёт возможность оппозиционным партиям, и, прежде всего, КПРФ, степень поддержки которой находится на уровне 20%, провести своих кандидатов в соответствующие представительные органы и образовать сильные оппозиционные фракции. С учётом вышеизложенного, а также неоднократных заявлений Президента Российской Федерации Медведева Д.А. о необходимости представительства в законодательных органах власти различных политических сил. Пермский краевой комитет КПРФ обращается к председателю Государственной Думы ФС РФ, губернатору Пермского края, в Пермскую Городскую Думу с требованиями: 1. Государственной Думе РФ принять закон о выборах в муниципальные представительные органы власти по партийным спискам. 2. До принятия федерального закона по пункту 1 ввести решениями представительных органов власти городов и районов Пермского края систему голосования по партийным спискам на выборах в муниципальные представительные органы власти и, прежде всего, в Пермскую городскую думу V созыва в марте 2011 года. 3. Избирать глав муниципальных районов и городов края прямым голосованием избирателей.
Первый секретарь Комитета
Пермского краевого отделения КПРФ Корсун В.К.”
Как видим, под шумок возмущенных выкриков по поводу «нечестных выборов» КПРФ активно продвигает идею окончательной зачистки политического поля России от всех нелояльных Кремлю элементов, в том числе ортодоксальных коммунистов. Как известно, сегодня в реестре политических партий, имеющих право выдвигать партийные списки на выборах, фигурируют только верные прислужники буржуазной власти различных оттенков – «правого» или «левого». Для остальных же остались только выборы муниципального и регионального уровня, в которых возможно участие кандидатов, не состоящих ни в одной из «официальных партий». Достижимо это за счет мажоритарной системы, т.е. выборов по одномандатным округам.
Все негативные моменты, о которых говорят КПРФники, конечно, существуют, но это – неотъемлемая черта любых буржуазных выборов, и мечтать о «честных выборах» при капитализме могут только очень наивные люди. В целом же выборы по одномандатным округам обеспечивают наибольшую демократичность, какая только возможна в рамках буржуазного строя. Неудивительно, что частью мер, принятых буржуазной властью России при Путине, направленных на урезание буржуазно-демократических институтов (ставших ненужными правящему классу), стало и насаждение выборов исключительно по партийным спискам, при постепенном сокращении действия мажоритарной системы. Так, в 2004 г. выборы только по партийным спискам (пропорциональная система) были введены для избрания Государственной Думы, постепенно пропорциональная система вводится и для выборов в региональные Законодательные собрания (кое-где они уже, как и Дума, избираются исключительно по партийным спискам).
Слухи о введении пропорциональной системы на муниципальном уровне ходили уже давно. Пермская КПРФ решила пробежать впереди паровоза и подтолкнуть буржуазную власть к осуществлению мечты «единственной оппозиционной партии». Действительно, можно констатировать, что антидемократическое изменение буржуазной властью предвыборного законодательства принесло большую пользу КПРФ, которая всегда избирала больше депутатов по партийным спискам, нежели по одномандатным округам. Повсеместное распространение пропорциональной системы принесет КПРФ еще больше бонусов, в том числе в отношении любимого этой организацией бизнеса – продажи депутатских мест в своих списках. Пермская организация КПРФ, слабая в политическом отношении, в плане бизнеса преуспела гораздо больше – из 3 депутатов от КПРФ, избранных в Заксобрание Пермского края в декабре 2006 г, двое являются бизнесменами, имеющими такое же отношение к любым левым идеям, какое они имеют и… к Папе Римскому, например. Ну а третий, это уже упоминавшийся господин Милюков, решил вообще больше не скрывать свой сущности и не притворяться «коммунистом».
А вот на выборах в Пермскую городскую думу у КПРФ такого бизнеса не получается. По причине системы этих выборов, где депутаты избираются в одномандатных округах. Поэтому господа лжекоммунисты и решили поспособствовать ликвидации этого досадного недоразумения. Упоминание же о прямых выборах глав городов и районов добавлено здесь, видимо, чтоб хоть немного подсластить явно антидемократическую сущность данной инициативы КПРФ, которая имеет целью урезать избирательные права основной массы трудящихся (ведь без поддержки какой-либо официальной партии при предлагаемой КПРФ системе невозможно выставлять свою кандидатуру).
Трудящимся России пора перестать питать иллюзии в отношении КПРФ. Эта организация – часть буржуазной системы, призванная создавать мираж «коммунистической оппозиционности». КПРФ не является уже и «меньшим злом» по сравнению с другими буржуазными партиями, так как обращается к буржуазной власти с подобными реакционными проектами, которые даже эта власть пока не решается осуществить.
Рабочему классу нужна своя партия. Коммунистическая не по вывеске, а по содержанию. Только с такой партией трудящиеся могут эффективно отстаивать свои политические права, а затем и вовсе покончить с капиталистическим строем.
Во времена Ленина и Сталина ГА.Зюганов сидел бы в тюрьме.
По Советским законам Зюганов является ГОСУДАРСТВЕННЫМ преступником! То же и его "соратники"
Газета "Коммерсантъ", №225 (2594), 11.12.2002
Коммунисты за православие
Вчера лидер КПРФ Геннадий Зюганов публично одобрил проект введения дисциплины "Русская православная культура" в программу российской средней школы. По мнению коммуниста, дисциплина может стать для страны объединяющим фактором. "Это прекрасная, благородная, справедливая идея,— сказал господин Зюганов.— Православие сыграло огромную роль в формировании российских культурных традиций и моральных ценностей".
УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС Р.С.Ф.С.Р.
1 июня 1922 года
ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ
Глава I. ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
120. Совершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения, а также с целью извлечь таким путем какие-либо выгоды, карается - лишением свободы на срок до одного года или принудительными работами на тот же срок.
121. Преподавание малолетним и несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях и школах карается - принудительными работами на срок до одного года.
124. Совершение в государственных учреждениях и предприятиях религиозных обрядов, а равно помещение в этих зданиях каких-либо религиозных изображений, карается - принудительными работами на срок до трех месяцев или штрафом до 300 руб. золотом.
УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС Р.С.Ф.С.Р. 1926 года
(действовал до 1960 г.)
Глава IV. НАРУШЕНИЕ ПРАВИЛ ОБ ОТДЕЛЕНИИ ЦЕРКВИ ОТ ГОСУДАРСТВА
122. Преподавание малолетним или несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях и школах или с нарушением установленных для этого правил влечет за собой -принудительные работы на срок до одного года.
123. Совершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения, для извлечения таким путем каких-либо выгод, -
принудительные работы на срок до одного года с конфискацией части имущества или штраф до пятисот рублей.
126. Совершение в государственных и общественных учреждениях и предприятиях религиозных обрядов, а равно помещение в этих учреждениях и предприятиях каких-либо религиозных изображений, -
принудительные работы на срок до трех месяцев или штраф до трехсот рублей.
2. Особо для Союза ССР опасные преступления против порядка управления
59-7. Пропаганда или агитация, направленные к возбуждению национальной или религиозной вражды или розни, а равно распространение или изготовление и хранение литературы того же характера влекут за собой —
лишение свободы на срок до двух лет.
Те же действия в военной обстановке или при массовых волнениях влекут за собой —
лишение свободы на срок не ниже двух лет, с конфискацией всего или части имущества, с повышением при особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты — расстрела с конфискацией имущества.
(от позднелат. revisio - пересмотр) - политич. течения в междунар. рабочем движении, стремящиеся под видом "развития", "исправления" и "уточнения" марксистской теории лишить ее революц. содержания.
Ревизионизм сложился в конце 19 в. в условиях, когда марксизм утвердился как господствующая идеология рабочего движения.
"Диалектика истории такова, - писал В. И. Ленин, - что теоретическая победа марксизма заставляет врагов его переодеваться марксистами" (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 23, с. 3 (т. 18, с. 546)).
В Социал-демократической партии Германии некоторые существенные стороны ревизионизма получили отражение уже в конце 1870-х гг. в выступлениях И. Хёхберга, К. Шрамма и Э. Бернштейна ("цюрихская тройка"), требовавших от партии отказа от революционной классовой борьбы и приспособления к исключит. законам против социалистов. Линия "цюрихской тройки" была подвергнута резкой критике в "Циркулярном письме" К. Маркса и Ф. Энгельса А. Бебелю, В. Либкнехту, В. Бракке и др. 17-18 сент. 1879 (см. Соч., 2 изд., т. 19, с. 161-75).
В 1899 Э. Бернштейном была опубликована книга "Предпосылки социализма и задачи социал-демократии" (рус. пер., М., 1901), которая стала своеобразным "манифестом" международного ревизионизма. В своей работе Бернштейн, оппортунистически интерпретируя политическое и экономическое развитие передовых капиталистических стран в конце 19 в., призвал к пересмотру коренных принципов марксизма. Ревизионизм в форме бернштейнианства, впитавшего в себя некоторые черты английского фабианства (см. "Фабианское общество") и прочих реформистских концепций, получил в той или иной мере распространение в партиях 2-го Интернационала всех стран. Появление ревизионизма отражало влияние буржуазной идеологии и политики на рабочий класс. Социальной базой ревизионизма явилась рабочая аристократия и вливающаяся в ряды рабочего класса мелкая буржуазия.
В нач. 20 в. международный ревизионизм (несмотря на некоторые особенности концепций его отдельных носителей) приобрел общее для всех стран идейное содержание. В области философии ревизионисты выступали (одни "стыдливо", другие - более явно) против диалектического материализма, призывая "до некоторой степени" вернуться к Канту (Э. Бернштейн) или взять на вооружение подправленный махизм, модифицированное берклеанство (А. А. Богданов, В. А. Базаров и др. философы-ревизионисты в России).
Революционную диалектику они подменяли эволюционизмом. В области политической экономии ревизионисты, ссылаясь на "новые данные хозяйственного развития", утверждали, что, вопреки Марксу, концентрация и вытеснение крупным производством мелкого в промышленности и торговле происходит крайне медленно, а в с. х-ве не происходит вовсе; что развитие картелей и трестов смягчает экономические кризисы и позволяет устранить их совсем; что классовые противоречия, присущие капиталистическому строю, притупляются и смягчаются; что теорию стоимости Маркса следует "исправить" по Бём-Баверку (один из основателей т.н. австр. школы политэкономии), т. е. по существу отказаться от трудовой теории стоимости. В области политики ревизионисты выступили с пересмотром марксистского учения о классовой борьбе; буржуазно-демократической свободы, согласно их концепциям, уничтожают будто бы почву для классовой борьбы и меняют характер буржуазного государства, которое, по их мнению, перестает быть органом классового господства.
Теоретич. воззрения ревизионистов предопределили их отношение к конечной цели социалистич. движения. Это отношение с предельной краткостью и ясностью было сформулировано крылатой фразой Бернштейна: "Конечная цель - ничто, движение - все".
В. И. Ленин следующим образом определил существо политической платформы ревизионизма:
"От случая к случаю определять свое поведение, приспособляться к событиям дня, к поворотам политических мелочей, забывать коренные интересы пролетариата и основные черты всего капиталистического строя, всей капиталистической эволюции, жертвовать этими коренными интересами ради действительных или предполагаемых выгод минуты, - такова ревизионистская политика" (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 17, с. 24 (т. 15, с. 23)).
Особой, утонченной формой ревизионизма в международном рабочем движении стал центризм, вожди и идеологи которого (К. Каутский и др.) первоначально выступали, хотя и непоследовательно, с критикой взглядов Бернштейна. В России носителями ревизионизма выступили в 90-х гг. 19 в. "легальные марксисты", "экономисты", позднее - меньшевики, троцкисты.[
Ревизинизм привел к утрате большинством партий 2-го Интернационала боевого пролетарского характера, вызвал крах 2-го Интернационала в период 1-й мировой войны./b]
В конце 19 - нач. 20 вв. против ревизионизма выступал А. Бебель. Ревизионистские взгляды подвергались критике со стороны таких представителей революционного направления социалистического движения, как П. Лафарг, Ф. Меринг, Р. Люксембург, К. Цеткин и др. Значит. вклад в борьбу против философии ревизионизма внес Г. В. Плеханов. Однако решающая роль в раскрытии социальных корней и политической сущности ревизионизма, как русского, так и международного, принадлежит В. И. Ленину.
В борьбе с ревизионистами, с оппортунистами всех мастей Ленин провел исторически необходимую работу по сплочению всех подлинно революционных, выступающих против ревизионизма сил международного рабочего движения, отстоял чистоту марксизма, теоретические, идеологические и организационные принципы построения и политики партии рабочего класса, обогатил марксизм открытиями всемирно-исторического значения (см. в ст. Марксизм-ленинизм).
После Великой Октябрьской социалистической революции К. Каутский, Р. Гильфердинг и многие другие теоретики международной социал-демократии выступили против Советской республики, выявив тем самым контрреволюционную сущность своих взглядов. Извращая характер развивавшихся в ряде стран во время и после 1-й мировой войны государственно-монополистических тенденций, используя ревизионистские теории "ультраимпериализма", "организованного капитализма", "демократического социализма" и др., они пытались обосновать возможность врастания капитализма в социализм. Они догматически отвергали также то новое, что было внесено в марксистскую теорию всемирно-историческим опытом партии большевиков, В. И. Лениным.
[b]Коммунистический Интернационал вел постоянную борьбу против проникновения различных форм ревизионизма в коммунистическое движение. Двадцать одно условие приема в Коминтерн было направлено на ограждение коммунистических партий от центристских, ревизионистских элементов. Важнейшим фактором в борьбе коммунистического движения против международного ревизионизма был идейный и политический разгром троцкистов, правых уклонистов и буржуазных националистов в рядах компартии Советского Союза. Тем не менее проникновение в коммунистические партии буржуазных влияний, приток в ряды компартий особенно подверженных этим влияниям выходцев из мелкобуржуазной среды и недостаточная теоретическая подготовка части коммунистов создавали почву для оживления в компартиях ревизионистских веяний.
В конце 2-й мировой войны (1944) в Коммунистической партии США сложилась ревизионистская группа. Э. Браудера, которая выступила за отказ от самостоятельной, независимой пролетарской партии и добилась реорганизации компартии в "Коммунистическую политическую ассоциацию", именовавшуюся в своем уставе "беспартийной организацией". В результате идейного и организационного разгрома браудеризма компартия США была восстановлена в 1945.
В 50-х гг. в коммунистических партиях ряда стран отмечалось возникновение ревизионистских групп, которые пытались использовать благоприятную экономическую конъюнктуру, повышение заработной платы рабочих в ряде капиталистических стран, еще не преодоленные среди части рабочих реформистские настроения для "обоснования" ревизии важнейших принципов марксизма-ленинизма. Дальнейшее развитие после 2-й мировой войны процесса перерастания монополистического капитализма в гос.-монополистический капитализм, а также новые явления в развитии монополистического капитализма, связанные с научно-технической революцией, которые получали в работах буржуазных и правосоциалистических авторов реформистскую интерпретацию, не всегда находили своевременное и всестороннее объяснение; это порождало путаницу среди части членов отдельных коммунистических партий.
В середине 50-х гг. с ревизионистскими платформами выступили Дж. Гейтс, Дж. Кларк, У. Норман и др. в США, А. Джолитти в Италии, П. Эрве и А. Лефевр во Франции, А. Ларсен в Дании, Дж. Солсберг в Канаде и др. Ревизионистские взгляды проявились в тот период и в нек-рых социалистич. странах.
Теоретические концепции современных ревизионистов представляют собой по существу развитие оппортунистических концепций Вернштейна, Каутского, Гильфердинга и др. теоретиков 2-го Интернационала (хотя многие ревизионисты отрицают, что реформистские лидеры 2-го Интернационала были их истинными предшественниками), "обогащенных" последними экономико-политическими (кейнсианство, теории "народного капитализма" и "индустриального общества", концепции "государства всеобщего благоденствия", "этического социализма" и др.) и философскими (неореализм, неопозитивизм, операционализм, семантическая философия, экзистенциализм и др.) теориями буржуазного и правосоциалистического реформизма.
При этом одни из них маскируют реформистскую сущность своих взглядов обильными ссылками на Маркса, Энгельса, Ленина; другие предлагают отказаться от самого слова "марксизм", третьи пытаются представить ленинизм как национальное учение, не применимое к западным странам (напр., Джолитти (Италия)).
Рядясь в одежды "противников догматизма", ревизионисты затушевывают главное противоречие современной эпохи - противоречие между мировыми системами социализма и капитализма, игнорируют ведущую роль социалистических государств в мировом революционном процессе, пытаются представить гос.-монополистический капитализм как социализм. Так, например, американский ревизионист Биттелмен повторяет высказывания открытых апологетов американского империализма об образовании в США "государства всеобщего благосостояния", в котором якобы исчезли классовые противоречия, прекратилась классовая борьба; американский капитализм, по Биттелмену, вступил в полосу "перехода к социализму". Ссылаясь на новые социально-экономиеские процессы, ревизионисты требуют внесения поправок в принципиальные положения марксистской теории и, подвергая пересмотру ее коренные принципы, идут по стопам тех правосоциалистических лидеров, которые после 2-й мировой войны завершают переход к открытому отречению от марксизма (см. в ст. Реформизм).
При всем внешнем многообразии теоретических концепций современных ревизионистов их политическая направленность более или менее однородна.
"Современный ревизионизм, - указывает Декларация Совещания представителей коммунистич. и рабочих партий социалистич. стран 1957, - пытается опорочить великое учение марксизма-ленинизма, объявляет его "устаревшим" и якобы утратившим ныне значение для общественного развития. Ревизионисты стремятся вытравить революционную душу марксизма, подорвать веру рабочего класса и трудового народа в социализм. Они выступают против исторической необходимости пролетарской революции и диктатуры пролетариата при переходе от капитализма к социализму, отрицают руководящую роль марксистско-ленинской партии, отрицают принципы пролетарского интернационализма, требуют отказа от основных ленинских принципов партийного строительства и прежде всего от демократического централизма, требуют превращения коммунистической партии из боевой революционной организации в некое подобие дискуссионного клуба" ("Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм", М., 1961, с. 15).
[Прим. - В Декларации содержится ошибка: диктатура пролетариата необходима не только при переходе от капитализма к социализму, а всё время до отмирания государства (при коммунизме). Правильно - так: "Они выступают против исторической необходимости пролетарской революции и диктатуры пролетариата при переходе от капитализма к коммунизму, отрицают руководящую роль марксистско-ленинской партии, отрицают принципы пролетарского интернационализма, требуют отказа от основных ленинских принципов партийного строительства и прежде всего от демократического централизма, требуют превращения коммунистической партии из боевой революционной организации в некое подобие дискуссионного клуба".]
Ревизионизм, выступающий в теории и на практике как правый оппортунизм, зачастую переплетается и действует заодно с "левым" оппортунизмом - догматизмом и сектантством. История развития современного коммунистического и рабочего движения показывает, что попытки ревизии марксизма-ленинизма и пересмотра генеральной линии коммунистического движения "слева" приводят к не менее пагубным для революционного дела результатам, чем ревизионизм "справа". Отклонения от марксистско-ленинской линии как "вправо", так и "влево" становятся особенно опасными, когда они сочетаются с проявлениями национализма, великодержавного шовинизма и гегемонизма, с игнорированием принципов пролетарского интернационализма, с призывами к расколу международного коммунистического движения и разобщению мировых революционных сил.
Марксистско-ленинские партии рассматривают борьбу с ревизионизмом как свой важнейший долг.
Лит.: Ленин В. И., Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 1, гл. 2 (т. 1); его же, Некритическая критика, там же, т. 3 (т. 3); его же, Еще к вопросу о теории реализации, там же, т. 4 (т. 4); его же, Протест российских социал-демократов, там же; его же, Рецензия. К. Kautsky. Bernstein und das sozialdemokratische Programm, там же; его же, Что делать?, там же, т. 6, гл. 1 (т. 5); его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 18 (т. 14); его же, Марксизм и ревизионизм, там же, т. 17 (т. 15); его же, Разногласия в европейском рабочем движении, там же, т. 20 (т. 16); его же, О некоторых особенностях исторического развития марксизма, там же, т. 20 (т. 17); его же, Исторические судьбы учения Карла Маркса, там же, т. 23 (т. 18); его же, Оппортунизм и крах II Интернационала, там же, т. 27 (т. 22); его же, Государство и революция, там же, т. 33 (т. 25); его же, Пролетарская революция и ренегат Каутский, там же, т. 37 (т. 28); Резолюция XXIII съезда Коммунистической партии Советского Союза по Отчетному докладу ЦК КПСС, М., 1966; Программные док-ты борьбы за мир, демократию и социализм, М., 1964; Ревизионизм - главная опасность, M., 1958; Против современного ревизионизма, под ред. проф. Г. С. Васецкого и А. П. Бутенко, M., 1958; Зарубежные марксисты в борьбе против реформизма и ревизионизма, сб. переводов, М., 1960.
Ревизионисты выступают обычно под флагом борьбы с догматизмом, доктринерством. Свой фактический отказ от марксизма они прикрывают ссылками на то, что само марксистское учение предполагает замену отживших положений новыми. Но замена устаревших положений новыми марксистскими положениями не имеет ничего общего с отменой коренных принципов марксизма-ленинизма, составляющих душу этого революционного учения. Опасность ревизионизма в том и состоит, что он под видом развития марксизма отвергает его. Естественно, что коммунистические партии считают борьбу с ревизионизмом во всех вопросах, в том числе и в вопросах партийного строительства, одной из своих важнейших и постоянных обязанностей.
Не случайно империалистическая реакция возлагает свои надежды на оживление националистических элементов. Не случайно и то, что именно в националистическом болоте распускаются самые ядовитые цветы ревизионизма. Националистические предрассудки и предубеждения, как правило, оказываются той общей платформой, на которой объединяются для борьбы против нового строя и остатки эксплуататорских классов, и прямые агенты империалистических разведок, и изменники делу социализма.
"В 1960-е годы ревизионистские элементы, пытаясь открыть национализму дверь в международное рабочее движение, подхватили лозунг «национального коммунизма», придуманный империалистической реакцией. Они делали вид, будто известен рецепт такого коммунизма, который вполне уживается с национальной замкнутостью и ограниченностью, который якобы можно строить в отрыве от других социалистических стран и даже враждуя с ними, отказываясь от всякой верности принципам пролетарского интернационализма и классовой солидарности. Ясно, однако, что подобные рецепты не имеют ничего общего с коммунизмом, а представляют собой попытку возродить под новой этикеткой старую оппортунистическую политику приспособления рабочего движения к интересам реакционной буржуазии. Тот, кто высказывается за «национальный коммунизм», кто покушается на единство мировой социалистической системы, тот фактически отрекается от идей социализма.
Национализм — одно из тех орудий, за которые прежде всего хватается реакция в своих попытках нарушить единство и солидарность социалистических стран. Но она может рассчитывать на успех только там, где руководители государства забывают об интернационализме, где они склонны безудержно преувеличивать национальные особенности и закрывать глаза на общие закономерности социалистического строительства, где узко понятые интересы своей страны противопоставляются интересам всех других братских народов." Людям, не освободившимся от национальной узости к ограниченности, может показаться, что условия их страны — какие-то исключительные и борьба рабочего класса здесь должна якобы коренным образом отличаться от того, что имеет место в других странах. Такие взгляды и настроения на руку империалистам, заинтересованным в разрушении единства международного рабочего движения.
Подобные взгляды не только глубоко ошибочны, но и вредны. Законы общественного развития — всеобщие законы, действующие во всех странах. Вот почему столь много общего оказывается и в рабочем движении разных стран.
Развитие коммунистического движения в условиях капитализма идет сложными путями. Его история знает не только крутые подъемы и достижения, но и временные неудачи, отрицательные последствия неблагоприятных объективных условий и допущенных ошибок. Но эти недостатки и ошибки имеют преходящий характер, в то время как рост и укрепление рабочего и коммунистического движения представляет собой неодолимый, закономерный процесс.
Рабочему классу приходится вести борьбу в трудных условиях. Его угнетатель — самый богатый и организованный класс общества — класс капиталистов. В руках господствующей буржуазии мощный аппарат физического насилия (армия, полиция, суд, тюрьмы) и идеологического воздействия на массы (церковь, школа, печать, радио, телевидение, кино и т. п.). На ее стороне и сила привычки, сила традиции эксплуататорского общества.
В этих условиях рабочий класс особенно нуждается в единстве и организованности своих рядов, а также в тесном союзе с другими отрядами трудящихся. Создание такого единства и союза имеет огромное значение для его будущего и для будущего всего народа.
Единство рабочих имеет незыблемую объективную основу — общность классовых интересов. Тем не менее оно не складывается стихийно, без особых усилий сознательного авангарда рабочего класса. Дело в том, что буржуазия использует все возможности для внесения раскола в ряды paбочих и всех трудящихся, чтобы ослабить и парализовать своих классовых противников.
«Мы же официально осудили антицерковные репрессии… я открыто заявил, что именно безумие богоборчества стало одной из причин развала СССР и всех наших нынешних бед»
«...Именно безумие богоборчества стало одной из причин развала СССР и всех наших нынешних бед» - Зюганов Г. Верность. М., 2003, с. 406.
«Бытовавшая у нас вульгарная социология [марксизм-ленинизм] почти отучила осмысливать действительность в категориях общенациональных интересов...» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 60.
«Мятежи и бунты происходили как раз тогда, когда пытались установить классовую диктатуру, безразлично (!!!) какую - боярскую, дворянскую или пролетарскую» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 298.
«Среди религиозных мыслителей наибольшее влияние оказал на меня Иван Ильин [фашист] и петербургский митрополит Иоанн (Снычев), с которым я неоднократно встречался и которого искренне глубоко уважал» - Зюганов Г. Святая Русь и кащеево царство. М., 2003. С. 75.
«Я не раз обращался к философскому наследию И.А.Ильина, внесшего свой весьма ощутимый вклад в разработку идеологии государственного патриотизма» - Зюганов Г. Россия - Родина моя. Идеология государственного патриотизма. М., 1996, с. 397
«За последние несколько лет патриоты-государственники претерпели бурную эволюцию от СССР до Российской империи, удивительно быстро и безболезненно преодолев в своем мировоззрении... кровоточащей разрыв исторической ткани... Преодоление «красно-белого» противостояния, деидеологизация патриотической идеи, возврат к ее соборному, всенародному, надклассовому характеру - основное достижение такой эволюции» - Зюганов Г. Россия - Родина моя. Идеология государственного патриотизма. М., 1996, с. 235-236.
«Православие. Любая политическая или общественная форма обретает устойчивость, прочность, волю к жизни и способность к развитию, к борьбе за свое существование лишь тогда, когда она осмыслена и воодушевлена великой Идеей, благородным Идеалом. Вера... придает народной стихии неиссякаемую внутреннюю прочность, жизненную устойчивость и деятельную энергию» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 14.
«Во все века верующие черпали в православии стремление воплотить в своем бытии идеалы праведности и любви, милосердия и сострадания, веры и верности. Вековая незыблемость нравственных и религиозных ценностей помогла русскому народу сохранить себя посреди неимоверных тягот и тяжелейших испытаний, выпавших на его долю за последнее столетие» - Зюганов Г. Сталин и современность. М., 2008, с. 154.
«Своевременное смещение идеологии Коммунистической партии Российской Федерации в область государственного патриотизма не позволило сделать из нашей партии пугало «экстремистов-большевиков» - Зюганов Г. Держава. М., 1993, с. 8.
«Если посмотреть технологию, она укладывается в троичную систему старого Российского государства: Бог, царь и Отечество. Именно эти три слова были написаны на знаменах. Пришли большевики. И - Бога долой, царя - мало того, что долой, еще жизни лишили вместе с семейством! Отечество развалилось» - Зюганов Г. Держава. М., 1993, с. 50.
«Революция 1917 года стала закономерным результатом всеобъемлющего кризиса, породившего основные государственной жизни и национального самосознания». «...В семнадцатом году вырвавшиеся наружу социальные конфликты ввергли страну в хаос и смуту ожесточенного братоубийства» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 123.
«...Мы должны отдавать себе отчет в том, что «раскулачивание» и политические репрессии, погромы церквей и идеологический догматизм - плоды деятельности той же элиты [КПСС] - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 129.
* «...Опыт элитарного образования в СССР дал скорее негативный, чем позитивный результат. Специалисты выходили не выше среднего уровня, а дух кастовой замкнутости породил лишь понижение гражданской ответственности» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 130.
«Держава [СССР] распалась потому, что были преданы забвению многовековые корни глубинных основ государственного, культурного, религиозного-всенародного-единства» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 167.
«...Государство в области духовной должно опираться на тысячелетние народные святыни, исторические носители и хранителем которых... является Православная Церковь» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 308
«...Основной причиной, по которой рухнули и КПСС, и Советский Союз, была монополия. Монополия на собственность, на власть и на истину» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 315
«Мы должны, наконец, понять: демократия в России - это всерьез и надолго. ...И слава Богу, ибо только с помощью демократических механизмов сегодня можно практически достигнуть того общественного, соборного согласия по важнейшим вопросам нашего бытия, без которого немыслимо одоление смуты» - Зюганов Г. Уроки жизни. М., 1997, с. 369
«... Наша страна исчерпала лимит на революции и прочие потрясения. Мы абсолютно не приспособлены сейчас к борьбе. И слава Богу» - Зюганов Г. Драма власти. М., 1993, с. 77.
«Социализм утратил историческую инициативу» - Зюганов Г. За горизонтом. М., 1995, с. 48.
«Историческая эпоха, начало которой положил Великий Октябрь закончилась» - Зюганов Г. Россия - Родина моя. Идеология государственного патриотизма. М., 1996, с. 60.
«...Коммунисты-державники <...> сегодня отличаются от своих чванливых и косных номенклатурных предшественников... Они отвергли экстремистские тезисы о классовой борьбе...» - Зюганов Г. Россия - Родина моя. Идеология государственного патриотизма. М., 1996, с. 233.
«Смысл народной жизни можно сформулировать как непрерывное познание - научное, религиозное, творческое - направленное на познание тайн Мироздания, в котором России Промыслом выделена особая роль, особая миссия - защищать попранную справедливость, воплощать в несовершенную земную реальность надмирные идеалы Веры и Любви, Милосердия и людского Братства» - Зюганов Г. Манифест НПСР. Политический доклад второму съезду Народно-патриотического союза России. М., 1998, с. 19.
«Имя Ленина... стоит в одном ряду с такими фигурами... как Иисус, Магомед, Будда и Моисей» - Зюганов Г. Политический отчет ЦК КПРФ XIII съезду партии. - Газета «Правда», 2-3 декабря 2008 г., № 132 (29330), с. 3.
«... Иисус Христос - это первый коммунист» - Зюганов Г. Сталин и современность. М., 2008, с. 44.
Вопрос этот приходится рассматривать вот почему. Недавно меня заинтересовала книга академика Международной Славянской Академии Р.М.Филимонова « На пути к новому средневековью» (Москва. ООО «Фирма МХК.2000»). Несмотря на такое название, в книге затронуты вопросы, касающиеся оценки событий, произошедших в России с начала XX века до 2000 г. В «Предисловии» книги я прочитал: «Поражение построенного в СССР «развитого» социализма, казалось бы, поставило под сомнение марксистско-ленинское понимание неизбежности смены капиталистической общественно-экономической формации социалистической. И более того, дало западным политологам и бывшим «правоверным» проповедникам марксизма-ленинизма из руководящего звена КПСС и сферы общественных наук для утверждения тупиковости развития человечества по социалистическому пути. Это делает понятным все возрастающий интерес обществоведов, философов, политиков к произошедшим событиям. И действительно, без глубокого их анализа трудно понять общественно-политические и экономические тенденции, определяющие вехи развития человеческого общества в следующем тысячелетии и, в частности, в России…». Далее академик объявил себя «сторонником коммунистической идеи».
Филимонов, защищая социализм (и соответственно коммунизм) как будущее человечества, подчеркнул: «В рамках определенной общественно-экономической формации накопление тенденций, подготавливающих общество к переходу на новый более или менее высокий уровень развития, идет неравномерно и зависит от многих факторов – экономических, социальных, национальных, географических и т.д. Эта неравномерность проявляется как во временном отношении, так и в форме развития. Так, Великая Английская буржуазная революция, ознаменовавшая переход от эпохи феодализма к капитализму, свершилась более чем на 100 лет раньше Великой Французской революции, закрепившей победу новой буржуазной эпохи в Европе. И, как эти два великих события в истории человеческой цивилизации отвечали требованиям времени, так и Великая Октябрьская Социалистическая революция явилась началом нового закономерного этапа в историческом развитии человечества, который диалектически связан с предшествующими…». И это верно.
Дальнейшее изучение книги показало, что Филимонов лишь некоторые положения марксизма-ленинизма изложил правильно, несмотря на свой упрек современным оппортунистам: «Вместо того, чтобы направить все усилия на творческое применение в новой обстановке проверенных жизнью основ марксизма-ленинизма, склонные к оппортунистическим шатаниям весьма самоуверенно объявляют, будто эти основы устарели, и их надо заменить другими…». В связи с этим упреком Филимонов мягко критикует КПРФ (и Зюганова) в частности, за следующее: «… известны высказывания политических деятелей центристского толка, как и левой «непримиримой» оппозиции, об исчерпанности России на революции. И если для правящего режима и «центристов»… это является верхом желаемого, то для лидеров КПРФ и прежде всего Г.Зюганова – непростительной идеологической ошибкой».
Однако марксизм-ленинизм отрицает возможность перехода от капитализма к социализму без пролетарской (социалистической) революции. Поэтому это не «идеологическая ошибка» КПРФ, а ее разрыв с марксизмом-ленинизмом. А это означает, что КПРФ – не коммунистическая партия. Далее Филимонов отказывается по сути и от этого мягкого обвинения, заявив: «Мне представляется беспредметным спор, который ведется в рядах коммунистов о путях завоевания власти. Ответ на этот вопрос может дать только время, а разработанная Лениным концепция о революционной ситуации нуждается не в каком-либо теоретическом дополнении, а в трезвом расчете расстановки классовых и общественно-политических сил… основная историческая задача КПРФ – объединение всех сил оппозиции… вне зависимости от их теоретического понимания коммунистической идеологии». Более того, Филимонов вполне солидарен с КПРФ и в отношении проповеди ею буржуазной «модели устойчивого развития человеческого общества», и в отношении «русской идеи», «государственно-патриотической идеологии» и «русского вопроса», и в отношении буржуазного принципа приоритета национального над интернациональным. То есть во всем том, что однозначно характеризует КПРФ как партию не коммунистическую.
Пытаясь под видом защиты марксизма-ленинизма оправдать отступничество от него КПРФ, Филимонов договорился до следующего утверждения: «… Еще до Октябрьской революции, в годы подготовки первой партийной программы, Ленин считал социализм бесклассовым обществом. И в годы Советской власти он возвращался к этой теме неоднократно. Так, после введения НЭПа Ленин писал: «Социализм есть уничтожение классов, чтобы уничтожить классы, надо, во-первых, уничтожить разницу между рабочим и крестьянином, сделать всех работниками. Этого нельзя сделать сразу. Такой переход по необходимости чрезвычайно длителен. Такой переход можно только замедлить и затруднить торопливыми и неосторожными административными и законодательными мерами».
Но приведя эту цитату из работы Ленина «Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата» (ПСС, т.39), написанную в октябре 1919 г., Филимонов показал свое абсолютное непонимание сути этой работы Ленина. А суть ее, как подчеркнул Ленин, в том, что: «Теоретически не подлежит сомнению, что между социализмом и коммунизмом лежит известный переходный период. Он не может не соединять в себе черты или свойства обоих этих укладов общественного хозяйства. Этот переходный период не может не быть периодом борьбы между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом; – или иными словами: между побежденным, но не уничтоженным капитализмом и родившимся, но совсем еще слабым коммунизмом».
Поэтому первая фаза коммунизма – социализм – НАЧАЛАСЬ со второй половины 1930-х гг., когда в экономике не осталось открытых капиталистических форм хозяйствования, а буржуазия потеряла свое господствующее положение; когда, однако, остались классы – рабочий класс и колхозный класс и товарные (буржуазные) отношения между ними. Это было лишь начало социализма. Затем в результате развития социализма по пути изживания классов на основе постепенного вытеснения товарных отношений и других остатков капиталистических отношений должны были сложиться условия для окончательного отмирания классов и соответственно отмирания государства диктатуры пролетариата.
Заглянем в работу Ленина «Государство и революция» (ПСС, т.33 – сентябрь 1917 г.), где он подчеркивает: «… Маркс походит к конкретному анализу условий жизни такого общества, в котором не будет капитализма, и говорит при этом: «Мы имеем здесь дело… не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, несет еще отпечаток старого общества, из недр которого оно вышло». Вот это коммунистическое общество,.. Маркс и называет «первой» или низшей фазой коммунистического общества… Маркс показывает ход развития коммунистического общества, которое вынуждено сначала уничтожить только ту «несправедливость», что средства производства захвачены отдельными лицами, и которое не в состоянии сразу уничтожить и дальнейшую несправедливость, состоящую в распределении предметов потребления «по работе» (а не по потребностям)… Маркс не только точнейшим образом учитывает неизбежное неравенство людей, он учитывает также то, что один еще переход средств производства в общую собственность всего общества («социализм» в обычном словоупотреблении) не устраняет недостатков распределения и неравенства «буржуазного права», которое продолжает господствовать, поскольку продукты делятся «по работе». … Таким образом, в первой фазе коммунистического общества (которую обычно зовут социализмом) «буржуазное право» отменяется не вполне, а лишь отчасти, лишь в меру уже достигнутого экономического переворота, т.е. лишь по отношению к средствам производства. «Буржуазное право» признает их частной собственностью отдельных лиц. Социализм делает их общей собственностью. Постольку – и лишь постольку – «буржуазное право» отпадает. Но оно остается все же в другой своей части, остается в качестве регулятора (определителя) распределения продуктов и распределения труда между членами общества… Это – недостаток, говорит Маркс, но он неизбежен в первой фазе коммунизма, ибо, не впадая в утопизм, нельзя думать, что, свергнув капитализм, люди сразу научатся работать на общество, без всяких норм права, да и экономических предпосылок такой перемены отмена капитализма не дает сразу… И постольку остается еще необходимость в государстве, которое бы, охраняя общую собственность на средства производства, охраняло равенство труда и равенство дележа продукта».
Далее в разделе «4.Высшая фаза коммунистического общества» Ленин еще раз разъясняет: «… на первой своей ступени коммунизм не может еще быть экономически…, вполне свободным от традиций и следов капитализма. Отсюда такое интересное явление, как сохранения «узкого горизонта буржуазного права» – при коммунизме в его первой фазе. Буржуазное право по отношению к распределению продуктов потребления предполагает, конечно, неизбежно и «буржуазное» государство, ибо право есть ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению норм права. Выходит, что не только при коммунизме остается в течение известного времени буржуазное право, но даже и «буржуазное» государство – без буржуазии. Это может показаться парадоксом или диалектической игрой ума, в которой часто обвиняют марксизм люди, не потрудившееся ни капельки над тем, чтобы изучить его чрезвычайно глубокое содержание. На самом же деле остатки старого в новом показывает нам жизнь на каждом шагу, и в природе, и в обществе. И Маркс не произвольно всунул кусочек «буржуазного» права в коммунизм, а взял то, что экономически и политически неизбежно в обществе, выходящем из недр капитализма…».
То есть социализм – это еще классовое общество, в котором господствующим классом как политически, так и экономически должен быть пролетариат. Это господство обеспечивается государством диктатуры пролетариата и должно быть направлено на постепенное вытеснение из экономики и политики всего, что может тянуть назад к капиталистической экономике и буржуазной политике, назад к капитализму. В этом случае процесс развития социализма будет идти в направлении «уничтожения классов», в направлении к бесклассовому обществу – высшей фазе коммунизма.
Подводя итог вышесказанному, нужно ответить на вопрос: каковы же основные этапы развития коммунистических отношений? Первый – это переходный период от капитализма к социализму, первым и обязательным шагом которого является победа пролетарской (социалистической) революции. Этот переход является необходимым и обязательным для любой капиталистической страны. Это период революционного перехода от капиталистического общественного устройства к новому, социалистическому. Итогом этого переходного периода, в результате достигнутых политических, экономических, социальных и культурных преобразований, является создание основ социализма – первой фазы коммунизма. С этой победы социалистических отношений начинается новый этап – развитие собственно социализма как переходного этапа к третьему этапу – бесклассовому коммунистическому обществу.
Первый и второй этап не могут быть осуществлены без политического господства пролетариата, которое обеспечивается государством диктатуры пролетариата. Но задачи этого господства на двух этапах несколько различны. На первом этапе происходит открытая классовая борьба против диктатуры буржуазии и капитализма за сохранение и укрепление диктатуры пролетариата, и создание условий для перехода к социализму. На втором же этапе диктатура пролетариата необходима для развития и сохранения социалистических отношений путем неуклонного вытеснения «буржуазного права» во всех сферах жизни общества и такого расширения социалистической демократии, которое вело бы к постепенному отмиранию государства диктатуры пролетариата, то есть к превращению его в орган самоуправления народа.
Итак, коммунизм – будущее человечества и, конечно, России. Но приближение этого будущего зависит от пролетариата, который неизбежно снова заявит о своем праве сообща владеть и распоряжаться общественным богатством вместе со всеми трудящимися – без буржуазии.
Экономически господствующее положение крупной буржуазии всегда закрепляется адекватным этому положению политическим представительством. Так, в составе прошлой Государственной Думы, во фракции «Единой России», по некоторым оценкам, насчитывалось 18 миллиардеров.
Очевидно, что завоевание партией «Единая Россия» правящего большинства в органах власти ускорило работу по установлению системного взаимодействия партии и крупного бизнеса. Неспроста глава Российского союза промышленников и предпринимателей А.Шохин назвал «Единую Россию» «локомотивом принятия законов, в которых бизнес заинтересован».
10 июля 2007 г. на III ежегодном Форуме национального бизнеса «Новый бизнес новой России» руководитель Центрального исполнительного комитета партии «Единая Россия» А. Воробьев определил форум «как элемент консолидации бизнеса и ведущей политической силы». «Сегодня бизнесу необходимо цивилизованное представление его интересов во власти, – заявил он. – «Единая Россия» берет на себя задачу эти интересы представлять. Мы верим, что российский бизнес с нами».
При этом, буржуазное государство, как впрочем, любое государство, озабочено проблемой согласования разного уровня интересов: общественных, групповых, частных. Именно заботами о защите общеклассовых интересов буржуазии и проникнуты действия российской власти, которая переносит решение этой проблемы из сферы взаимоотношений между конкурирующими частными (физическими и юридическими) лицами и политическими институтами (партиями) в сферу взаимоотношений между классовыми партиями и государством.
Такая «ясность классовой группировки» становится все очевиднее, когда происходит политическая консолидация экономически господствующего класса вокруг правящей партии, а государству все труднее скрывать классовый характер своей политики. Ведь правящей партии приходится соперничать с разными политическими силами, представляющими весь спектр социальных интересов, вплоть до отрицающих существующую систему. А господствующий класс, как никакой другой, заинтересован в ее стабильности.
При этом партии господствующего класса неизбежно приходится выполнять функции по согласованию противоречивых интересов. Буржуазия за свою историю выработала немало способов представления своих интересов за «общенациональные», «общечеловеческие» и т.п. Правящей партии приходится тщательно затушевывать классовую принадлежность членов партии, особенно членов депутатской фракции, и их связи с бизнесом. Причем, такие связи зачастую оказываются скандальными, что ни бизнесу, ни власти ни к чему. Деньги, как известно, любят тишину. Особенно большие деньги.
Дело вовсе не в том, что раз партии учитывают интересы различных групп общества, они перестают быть классовыми, дело в том, интересам, какого класса, в конечном счете, они подчиняют свою политику по согласованию этих противоречивых интересов. Господствующий класс через свою партию готов согласовывать эти интересы в той мере и до тех пор, пока не ставится под сомнение само его господствующее положение. Как бы В.Путин и Д. Медведев на последнем съезде «Единой России» ни говорили о необходимости «общенародной консолидации» вокруг «программы народных интересов», о выполнении «социальных обязательств», как бы они не выражали надежду, что «бизнес будет жить в едином ритме и едиными заботами с нашей страной», они вынуждены проговариваться, что это выполнение, а также «повышение зарплат, пенсий, пособий, борьба с бедностью, модернизация здравоохранения», допустимы настолько, «насколько, конечно, это возможно», то есть пока значительно не ущемляют интересы господствующего класса. Когда речь идет про «рыночные субстанции», они обещают «очень аккуратно». Призывая бизнес думать не только о прибыли и минимизации издержек, но и о тех людях, которые работают на предприятиях, В.Путин тут же предложил списать налоговую задолженность в 30 млрд рублей по налогам, уплачиваемым в первую очередь с собственности. (4) Лучшего подарка бизнесу по минимизации его издержек и не пожелаешь. Но долги одних лягут просто бременем на других. Вот в этом и состоит классовая сущность политики буржуазного государства, как бы оно не старалось выглядеть «общенародным».
«Единая Россия» обозначает себя как партию социально-консервативную по идеологии, «надклассовую» по социальной природе, считающую, что у нас не должно быть места ни классовому эгоизму, ни жесткой классовой борьбе. Партия пытается позиционировать себя партией некой «золотой середины» между собственником и человеком труда, обязуясь защищать на «равных условиях» и право частной собственности, и право на труд. Не отрицая противоречий между ними, она считает эти противоречия не антагонистическими и менее существенными, чем вопрос о будущем России.
Собственнику она «неизменно» гарантирует право собственности и защиту «от любого рода «экспроприаторов», «оптимальную форму взаимодействия между государством и бизнесом». Трудящимся обещается согласовать интересы бизнеса и работников, взаимодействовать не только с бизнесом, но и с профсоюзами. Всех россиян призывают «согласиться с признанием сложившихся вещей на существование», а партия должна «разработать новые правила взаимодействия элементов общества, которые бы не восстанавливали справедливость в некоем прошлом (то есть социалистическом. – А.Ч.), а формулировали бы правила справедливости в будущем» (в рамках капитализма, естественно. – А.Ч.)». «Единая Россия» должна постоянно думать, в какой форме она отражает интересы такого «очень активного слоя людей, как формирующийся класс собственников, формирующийся средний класс».
Господствующий класс рано или поздно осознает свою кровную заинтересованность в положении «класса для всех», а его партии – неизбежную необходимость согласования (то есть подчинения буржуазной политике) интересов бизнеса, государства и трудящихся масс. Этим и объясняется поворот власти и правящей партии к вопросам социальной политики. Господствующий класс осознает, что он составляет меньшинство этого общества и чем более он себя ему противопоставляет, усиливая, в частности социальное неравенство, тем более во враждебной атмосфере ему придется существовать.
Поэтому и власть, и правящая партия будут вынуждены искать способы смягчения социальных противоречий, затушевывания классовых различий, отрицания «классовой борьбы», ставить «в центр не социально-экономический, а геополитический вопрос», подменяя «основной идеологический конфликт» (каковым без сомнения является конфликт труда и капитала) вопросом «о месте России в современном мире», провозглашать, что «у государства, у ответственного бизнеса, у людей труда, у всех слоев и групп населения есть общая цель и есть объективная необходимость сотрудничества в ее достижении – это построение великой России».
Немаловажным обстоятельством является и то, что на программные идеи и политику партий влияют также различные неклассовые интересы: национальные, научные, художественные, религиозные и др. Все эти обстоятельства, нарушающие строгое размежевание партий в соответствии с классовой принадлежностью их членов, будут широко использоваться партиями господствующего класса. Например, во время предвыборной кампании практически все партии используют тезис о «бедном», эксплуатируемом «русском народе», как будто в нем самом нет класса эксплуататоров.
В конечном счете, осуществлявшиеся в последние годы преобразования в партийной системе были призваны укрепить сложившуюся буржуазную политическую систему. Ведь дело вовсе не в том, как правильно когда-то подметил заместитель руководителя администрации президента РФ В.Сурков, «сколько партий нужно стране – две или семь». Не это главное. Буржуазное государство может терпеть и совсем маленькие, карликовые партии. «Главное, партии нужны такого масштаба, чтобы возможный переход власти к ним не вел бы к необратимой смене курса» и в то же время, чтобы помогали трудящимся адаптироваться к капитализму.
Исторически капитализму была свойственна система нескольких политических партий. Они, как правило, представлены в высших органах власти, из них формируется политическая элита, сами партии находятся на государственном финансировании. Их еще называют системообразующими партиями, то есть теми, кому, по словам одного из деятелей «Единой России» А.Исаева, «должно быть не страшно передать власть». Главное, чтобы партии разделяли базовые ценности капитализма, говорили «о необходимости соблюдения основных конституционных начал», признавали что «достойную жизнь для людей можно построить только на основе эффективно развивающейся рыночной экономики».
Институт политических партий в капиталистическом обществе используется в интересах укрепления институтов буржуазной демократии, наведения определенного порядка, важного для сохранения внешне респектабельных форм влияния больших денег. Поэтому вполне могут быть допустимы меры, направленные на то, чтобы несколько сгладить явные привилегии ведущих партий, на помощь мелким и средним партиям, поддержку кандидатов, представляющих малообеспеченные слои населения, сокращение или затушевывание разрыва в уровне материальной обеспеченности их предвыборных кампаний в сравнении с предвыборными кампаниями ставленников большого бизнеса, ограничение возможности грубых злоупотреблений финансовыми средствами воздействия со стороны крупных фирм и корпораций и т.д.
Этим в какой-то мере и занимались В.Путин и Д.Медведев в период своего тандемства. И сейчас нам снова обещается совершенствование политической системы, «такой отзывчивой», по словам Д.Медведева, которая будто бы «даст возможность всем, в том числе и самым малым социальным группам быть услышанными и включенными в процессы государственного и общественного управления, быть уверенными, что в нашей стране нет бесправных и беззащитных людей». Вот и появляются в списках партии власти особо подобранные представители таких «малых», с точки зрения властей групп, как рабочий Трапезников, который, по его словам, протранслированных передачей «Неделя с Марианной Максимовской»», «партий не любит, а любит женщин».
Если партия парламентского большинства уже свершившийся факт, то не отрегулированным до конца остается вопрос о системной оппозиции. Естественно, речь не идет об оппозиции капитализму, а только о той, что встроена в его политическую систему и фактически является придатком правящей партии. Там, где правящая (точнее было бы сказать, партия парламентского большинства, или правительственная партия) не доходит до нижних ячеек общества, эту функцию подхватывают другие партии. Соотношение в представительстве этих партий в законодательных органах власти может меняться от выборов к выборам, как это и случилось в итоге 4 декабря 2011 г., но парламентское большинство при этом сохраняется за партией власти.
Например, есть страны, где даже коммунисты получали приличное количество голосов на выборах, но никогда эти голоса не подкреплялись адекватным представительством в органах государственной власти. Потому что капитал в условиях относительно демократического режима если и готов терпеть коммунистов, то только в заданных им рамках, определив их партии определенную роль в поддержании и развитии устоев буржуазной системы. Поскольку развитие капитализма небескризисно, затрагивает противоречивые и конфликтные интересы разных классов и слоев, буржуазное государство нуждается в институтах, сигнализирующих власти о возникающих социальных проблемах. В этом качестве капитал может терпеть и коммунистическую партию, но до тех пор, пока та не провозгласит цель свержение существующего строя.
Если коммунисты держатся этих рамок, с их лидерами готовы разговаривать даже президенты. Возможно, это место КПРФ в новой политической конфигурации уже определено, судя по тому, как эта партия активно занялась разработкой концепции «русского социализма», в котором якобы мирно уживутся пролетарии и капиталисты разных национальностей во главе с русским народом. Во всяком случае, выступления ее лидера Г.А.Зюганова проникнуты заботами об укреплении властных институтов, о «модернизации политической системы», а отнюдь не призывают к разрушению буржуазной государственной машины. Почитайте его интервью «Новой газете» накануне голосования 4 декабря. «Власть должна понимать, что в условиях кризиса нужно обязательно вести диалог, каждый день замерять температуру и уметь помогать тем, кому очень тяжело». Зюганов ищет, по собственному признанию, «для власти выход». И в чем же он заключается? А в политике, подобной той, что проводили Примаков и Маслюков в 1998 г., в политической системе с «развитой левой партией» ( то есть КПРФ) и (обратите внимание!) «центристской, подобной партии власти» (то есть с улучшенной «Единой Россией»), с выборами губернаторов, пятипроцентным барьером для прохождения в Думу.
Одним словом, Зюганова заботит не борьба за власть трудящихся, а совершенствование существующей государственной машины, причем его инициативы в значительной мере перекликаются со многими предложениями властвующего тандема.
Таким образом, политическая система стремится уничтожить несистемные элементы или трансформировать их в недостающие элементы и структуры новой власти и новой системы.
Поскольку сегодня один из острейших вопросов – легитимация нового буржуазного класса России в глазах трудящихся, подведение черты под периодом первоначального накопления, в обществе неизбежно возникает запрос на политическую силу, озвучивающую интересы тех, кто так и не стал собственниками средств производства, и в то же время не оставляет надежды «вписаться» в капитализм. Такой партией могла бы стать «Справедливая Россия». Она должна была отразить растущий среди трудящихся протест против социальной несправедливости, социального неравенства, не покушаясь при этом на основы существующего общественного строя.
Необходимо доказать, что эта несправедливость проистекает не от разделения на собственников и несобственников, и частная собственность вовсе не причина этой несправедливости. Партия пытается монополизировать толкование понятия «социальная справедливость», а власть пытается выстроить партийную систему при господстве партии крупного капитала, стоящей на страже основ общественного строя, и участии «социалистической» партии, помогающей слоям, далеким от бизнеса, адаптироваться к этому строю. «В то время, как «Единая Россия» называет себя партией «успешных людей», мы обращаемся ко всем остальным, к тем, кто пока с трудом адаптируется к реалиям жизни, но обладает большим созидательным потенциалом. Эти люди, а им несть числа, не должны быть исключены из политической жизни. Мы можем и должны стать их опорой», – говорил руководитель фракции «Справедливая Россия» в Государственной Думе Н. Левичев на III Съезде партии.
При этом социально справедливым обществом провозглашается «общество, в котором нет пропасти между богатыми и бедными, где человек социально защищен», обеспечиваются «равные для всех права и свободы». «Новый социализм — это…умелое управление неравенством, сокращение разрыва между богатыми и бедными». Растущее социальное неравенство объявляется причиной отсутствия социальной солидарности – главной угрозы целостности России». Справедливость в понимании этой партии – есть путь к солидарности, «к политической консолидации».
То, что социальную справедливость партия понимает исключительно в буржуазном смысле, вытекает из следующего определения лидера партии С.Миронова: «социальная справедливость – это когда выгоднее продавать свой труд, чем свою совесть». Это значит признание рынка труда, продажи рабочей силы, увековечивание системы наемного труда, при которой есть собственники средств производства и собственники своей рабочей силы. При этом партия считает возможным «создать равные условия для всех граждан, вне зависимости от социального статуса». То есть равные условия для того, кто продает рабочую силу, и того, кто нанимает, для собственника и трудящегося.
Партия выступает не против института частной собственности, а за «разнообразие форм собственности, их эффективное взаимодействие», «оптимальное соотношение государственной, муниципальной, частной и коллективной форм собственности», за «справедливый» передел частной собственности и государственный контроль над ней. При этом партия затушевывает сущностное различие между личной собственностью и частной, включая в последнюю даже предметы потребления и обвиняя коммунистов в том, что они якобы хотят оставить людей вообще без какой-либо собственности. Но Советская власть, не чета этой, очень умело боролась со всякого рода расхитителями личной и государственной собственности и при этом решительно подавляла частнособственнические проявления, а именно стремление использовать собственность в целях наживы и эксплуатации чужого труда. Коммунисты не против личной собственности, они против частной собственности на средства производства. «Справедливая Россия» как мелкобуржуазная партия всего лишь хотела бы умерить аппетиты акул крупного бизнеса, передать государству фабрики и заводы «неэффективных» собственников, и то за «справедливое» возмещение. «Предпринимательская инициатива» при этом объявляется «неотъемлемой стороной свободы личности и справедливости общества».
Партия стремится подхватить стихийно развивающееся в стране тред-юнионистское движение. Поскольку оно необходимо предшествует развитию классового сознания, которое делает возможным органическое восприятие трудящимися идей альтернативного капитализму общественного устройства, идей социализма, важно прочнее привязать растущее рабочее движение к интересам буржуазии. Поэтому «партия придает большое значение развитию профсоюзного движения, а также процессам демократизации капитала», т.е превращения всех трудящихся в частных собственников, капиталистиков. Таким образом, партия выражает интересы той части трудящихся, которая наиболее интегрирована в буржуазную систему, намерена зарабатывать себе на жизнь не только трудом, но и доходами от собственности, а, следовательно, ведущей вполне буржуазный образ жизни. Мелкобуржуазный характер партии «Справедливая Россия» очевиден.
Не ставя под сомнение право частной собственности, выступая за приватизацию, партия не может считаться социалистической. Вместе с тем, это была попытка построить социал-демократическую партию реформистского толка, опыт по созданию которой в 90-е годы был безуспешным. В условиях борьбы двух социальных систем социал-демократия выступала одной из сил разрушения советского лагеря и не более того. Вот почему в 90-е гг. идеи социал-демократии не могли прижиться на российской почве. Социал-демократическая партия может существовать только в условиях развитых капиталистических отношений и устойчивого государства, способного проводить социальную политику, даже если это ущемляет интересы крупного бизнеса.
Таким образом, по мере формирования системной ситуации во властных отношениях происходит консолидация системных сил, интеграция в политическую систему “конструктивной” оппозиции, укрепляющей буржуазные отношения.
По сути дела власть выстраивает двухпартийную (может, трех-) систему, отвечающую особенностям классовой структуры общества. С одной стороны, это правящая объединяющая вокруг себя наиболее влиятельные корпоративные организации бизнеса классическая буржуазная партия с «социальным уклоном», понимающая, что наряду бизнесом, есть иные, далекие от бизнеса группы населения, а потому допускающая в определенных рамках (не покушаясь на сам принцип частного присвоения) «социальную политику». С другой стороны, «цивилизованная», «системная» оппозиция, поддерживающая «базисные ценности» капиталистического общества, способная «без наганов и булыжников» осуществить «альтернативный» – но не капитализму – курс в случае победы на выборах.
Таким образом, государство обретает единую классовую основу – корпоративную в лице профессиональных объединений предпринимателей, а бизнес – политическую в лице правящей партии и одной – двух системно оппозиционных.
Но процесс формирования политической системы, соответствующей современному этапу развития капитализма в России, еще не завершен и полон противоречий. Сколько бы буржуазное государство не «равноудаляло» олигархов, представляя себя «управляющим делами» всего класса буржуазии, конкурентная борьба, временами весьма жесткая, между различными его отрядами не отменяется. Предвыборная кампания и является наглядной иллюстрацией корыстной борьбы этих группировок господствующего класса по поводу того, как и что еще переделить «по справедливости» буржуазного мира.
получили кандидаты-коммунисты на выборах в Земское Собрание Краснокамского района в марте 2010г. 
